Сделав паузу, но не для того, чтобы выслушать мои вопросы, а скорее, чтобы собраться с мыслями, собеседник продолжил:
<<Теперь ближе к делу. Как зовут твоего отца?>>
«Зачем тебе мой отец?» — подивился я.
<<Ну хорошо, как зовут тебя? Не помнишь? Вот, вот. Не люблю я безликих собеседников, а имя, желательно с личной историей, тебе очень скоро понадобится>>
«Если уж говорить о личной истории, пусть будет Владислав, точнее Влад. Не помню как меня звали, но помню как звали деда. Мне всегда нравилось его имя, ему оно шло».
<<Влад. Хорошее имя, оно и у нас встречается: у нас модно использовать благозвучные имена иномирцев, наверно единственное, что мы от вас с охотой взяли. Так вот Влад, я представитель запрещённой в империи религиозной организации. Если точнее, член ортодоксального культа светлых богов. Вы — иномирцы, обычно примерно понимаете, что к чему в этом мире и все же разумно задать вопрос: «А точно ли ваша организация преследует благие цели?» Точно. Но увы, случается, что благие цели начинают конфликтовать с выгодой и политикой.
Теперь немного обо мне и моей организации. Час назад со мной беседовал представитель союзных сил. Боги, как я устал от этого скользкого «угря». Постоянно что-то недоговаривает, юлит, путает, скрывает. Я же расскажу тебе всё четко, правдиво и ясно. Настолько, что ты даже усомнишься в моей честности. Но так устроены мои вера и мировоззрение. Поверь Влад, я не глупый человек, просто я умею использовать правду и ясность. Правда грозное оружие, а ясность тебе очень скоро понадобится>>
Слушая собеседника одним ухом, я параллельно формировал список архиважных вопросов. Конечно, есть надежда, что часть из них отпадут в процессе рассказа, но что-то мне подсказывает, что «Остапа» понесло и мне сейчас сгрузят вагон разной не относящейся к моей проблеме информации.
Что поделать, все в первую очередь решают свои задачи и это в общем-то неплохо. Плохо, когда в результате решения чужих задач страдают твои.
У меня же сейчас в жизни имеется лишь одна задача, мечта и проблема — любой ценой избежать процесса, который собеседник безлико назвал «процедурой». Любой ценой, даже ценой собственной смерти. Думаете я дурак? Ага, про две тысячи зубов без наркоза помните? Так вот, это не совсем метафора…
Далее же я понял, что поддался великому общечеловеческому косяку — считать себя самым умным. Голос собеседника в моей голове изменил интонацию, став более сухим и четким. Также в этом голосе появилась скрываемая ранее сила, а излагаемая им информация относилось строго к делу.