— То, что ты будешь вынашивать наследника владыки, еще не дает тебе права вести себя так, — прошипела Сибилла, прищурившись. — Ты, мерзкая…
— Леди Сибилла, не нужно, — оборвала Фэй поток брани, которую уже готова была на меня обрушить супруга Роя.
— Да, конечно, ты права, дорогая, — кивнула та, однако я видела, что ее пышная грудь высоко вздымается от еле сдерживаемого гнева.
Я кивком поблагодарила слугу, который поднес мне вина, и выпила еще.
— Я дочь торговца, эссия, и горжусь тем, что меня выбрал владыка Вард, хоть я и не могу подарить ему детей. Но ведь затем вас и призвали сюда. Это большая честь.
Я лишь вскинула брови, но сдаваться не собиралась.
— В Эрда… Эдра… — язык отчаянно заплетался после трёх кубков вина. — В вашем мире есть чародейки?
Этот вопрос волновал меня больше всего. Мне позарез нужна чародейка, которая сможет вернуть меня обратно.
Сибилла отвернулась, ясно дав понять, что общаться со мной не намерена. Фэй выгнула тонкую светлую бровь.
— Нет.
— Что, ни одной? — спросила я, чувствуя, как сердце больно ударяет о ребра.
— Если бы это было так, их головы давно бы висели на пиках у замковых ворот.
— Почему? Из-за той давней истории?
— Давней? — Сибилла все-таки не смогла удержаться. — Ты слышишь, Фэй, что говорит эссия? — последнее слово она почти прошипела. — Чародейки, будь прокляты их гнилые душонки, лишили нас возможности подарить детей драконам! Они, да сгниют в чертогах мертвых их жалкие останки…
— Но ведь драконы насиловали и убивали смертных! Разве чародейки не сделали благое дело? — остановила я поток проклятий Сибиллы.
Ее карие глаза метали молнии.
— Они не делали больше того, что делают обычные захватчики! А теперь мы все зависим от иноземных шлюх!
— Кстати об иноземках, — протянула я, прощая ей «шлюху», — леди Сибилла, могу я поговорить с той, что выносила принца Хагена?
— Не можешь, — отрезала она.
— Почему?
Сибилла ядовито улыбнулась, перед тем как отвернуться. Я, задумавшись, отпила из кубка. Что, интересно, произошло с той призванной? Выжила ли она?
Погруженная в свои мысли, я очнулась, лишь когда ко мне вереницей потянулись гости, складывая к ногам дары: сундучки с монетами, отрезы ткани, драгоценности. Судя по сверканию камней и немалому опыту работы геммологом*, камни были настоящими. Взяв браслет, украшенный мелкими сапфирами, я повертела украшение в теплом свете свечей, наметанным взглядом оценив чистоту и блеск камней.
— Да пошлют боги вам свою милость, эссия, да будет ваше чрево плодородным… — звучали пожелания.
Я сидела, криво улыбаясь. Что бы произошло, если бы я прямо сейчас сказала, что не могу иметь детей и драконы ошиблись, призвав меня? Но я не была глупа и понимала, что молчание — моя единственная надежда выжить.