Симпатичный парень. Молодой. Ринкиных лет, наверное. Где Катька его взяла?
Улыбчивое лицо с чересчур правильными чертами. Голубые глаза. Прямой нос. Открытая улыбка. Грива этих волос медовой рыжины, в косичках бусины, пёрышки, переливчатые диоды. Яркие рубашки, распахнутые на груди. Брюки «лётного» фасона. Тяжеленные ботинки. Явно рисуясь перед зрителями, незнакомец то стоял, крыльями раскинув руки на краю какого-то обрыва. То целовал мраморную руку древней статуи на развалинах Ли-Маамэ. То кружился в лихом, хоть на Кирин взгляд и слегка нелепом танце, на светящейся переливчатым светом прозрачной площадке. Ему всё это, безусловно, очень шло.
Вот только у Киры с некоторых пор образовалась аллергия на красивых мужиков. Особенно на тех, кто о своей красоте давно в курсе и умеет ей пользоваться.
Следующий кадр был портретом.
Нет, всё-таки симпатичный. Лицо, привлекающее не только чертами, а какой-то неожиданной теплотой. Искренностью. Сложно было не улыбнуться в ответ.
Глупости. Это всё тоже прекрасно играется на публику. При желании. А глупая публика женского полу покупается и просит ещё. Уверенная, что это всё предназначено только ей одной. И эти всё понимающие глаза. И добрая улыбка. И возможность зарыться лицом в волосы, обхватить руками сильные плечи… Впрочем, последние мысли к парню с экрана отношения уже не имеют.
Антон подкрался почти незаметно, при своём немалом весе и росте, он умел ходить практически бесшумно. Если бы не случайно упавшая на песок тень, Кира бы не заметила.
— Да. Ты правильно поняла. Это и есть Корнилов-младший, — вытаскивая изысканную трубку, как у киношного пирата семи морей, сказал Антон. — Наслушалась уже?
— Нет, — покачала головой Кира.
— Странно. Последние пару месяцев кое-кто способен говорить только про него.
— Интересные дела. Нет, как-то меня пока небеса миловали.
Тони вздохнул. Ему явно хотелось нажаловаться на неугомонную Катьку. Вот только он не очень это умел. Поэтому просто присел рядом. Глядя на горизонт, раскурил свой раритет.
Густо фиолетовое море сливалось с небом, и только где-то по самому краю мерцали огоньки.
— Так кто он всё-таки? Этот Корнилов? И почему младший? Есть ещё и старшие?
— Не знаю, — пожал плечами Тони. — Если и есть, мне не предъявляли. Мы познакомились на гонках. На Фениксе.
— Он что, пилот?
— Музыкант. Болел за кого-то. Ну и вокруг этих гонок всегда так много движа разновсякого. Концерты. Танцы. Конкурсы. Просто весёлые посиделки по всем возможным углам. Их там была целая компания, Катька как-то быстро с ними спелась. Они ничего такие ребята оказались. Интересные. Но с остальными она по мегасети поболтала недельку, ну две… А с этим… Умел бы, начал бы ревновать.