Поднималась по ступенькам и почувствовала тяжёлый взгляд. Остановилась, глянула вниз. На меня пристально смотрел альфа. Он вышел из душа, накидывал на своё жилистое, мощное тело чёрную рубаху. Глаза его потемнели, и рот отобразил хищную ухмылку.
— Я сейчас приду, не раздевайся, — тихо сказа он, но я услышала это.
Не раздеваться? Это не плохо. Может, всё обойдётся.
Я прошла наверх. Там было тихо и пусто. Осмотрела шикарную обстановку, как в отеле. Все чистое блестело и сияло, никаких лишних вещей. Нашла дверь своей спальни.
Горели по стенам ночники, создавая интимный полумрак. Без морщинок застеленная шёлковым покрывалом двуспальная кровать. В больших окнах темнели ветки деревьев, сквозь которые можно было разглядеть реку, блистающую в свете луны. Соседних домов видно не было.
В комнате был небольшой диван, рядом с ним столик на одной ножке. Шкаф встроенный, у его створок стояли чемоданы с моими вещами. Дополнительная дверь вела в уютный белоснежный санузел с душевой кабинкой.
Я села на край кровати и стала ждать. Гадала, что Дарий может попросить у меня. Если не секса, то даже и страшно представить.
Он пришёл почти сразу. Рубаху не застегнул. В руке его был стакан с янтарной жидкостью, что источала приятный аромат миндаля. Альфа сел на диван, поставил стакан на столик, туда же выложил пачку чёрных, с золотой надписью сигарет и зажигалку.
Расслабился, откинулся на мягкую спинку дивана.
— Я не знала, что ты куришь, — выдохнула я, пытаясь усмирить внутренний мандраж.
— С тобой и пить, и курить начал, — без улыбки пояснил он, а потом хитро посмотрел на меня. — А теперь желание. Не бойся, прикасаться не стану, если будешь слушаться, — на лице появилась садистская улыбочка. — Будешь слушаться, Августа Евгеньевна?
— Смотря, что попросишь, — я уже прокололась, пообещав выполнить желание.
— Могу очень грубо попросить, но не буду. Ты ж у меня такая нежная, как цветок. Раздевайся.
— В смысле? — ошарашенно выдавила я, ухватившись за ворот свитера.
— В прямом. Полностью раздевайся, я буду на тебя смотреть и дрочить, — спокойно ответил волк.
— Грязь какая! — возмущённо выкрикнула я, но его взгляд был таким требовательным, что невольно поднялась на ноги.
— А мне понравилось, когда ты кончала. Я тоже хочу, — он расстегнул ремень, и я, залившись краской, отвернулась лицом к окну, встала к нему спиной. Это было бесполезно, в тёмных окнах я отражалась, и Дарий на диване тоже. — Раздевайся.
— Не буду, — буркнула я, соображая, как можно избежать этого кошмара. Ничего на ум не приходило.
— Мне подойти? Помочь? — грубый голос, властный.