— Воронцова, давненько ты к нам не заглядывала, — подала голос обычно молчаливая Нина.
— Доброе утро, — настороженно поздоровалась Аля.
По губам собеседницы скользнула тонкая усмешка:
— Говорят, ты скоро к нам переберёшься.
Аля подняла бровь:
— Кто говорит?
ПРОДОЛЖЕНИЕ
— Артём Николаевич заглядывал, просил список кандидаток на твоё место. Поди уже сегодня освободит тебя от временно занимаемой должности.
Кандидаток? Она что, больше не секретарь?
Сидевшие рядом с Ниной женщины обменялись многозначительными взглядами и принялись шептаться.
— Рано радуетесь, — вспыхнула Аля, коробка вырвалась у неё из рук и с треском грохнулась на пол. — Время покажет, у кого какие перспективы!
Нина лишь плечами пожала, мол, как скажешь, и взялась за телефон. Остальные сплетницы тоже вернулись к своим занятиям. Аля скрипнула зубами. Да пошли они все! Быть такого не может, чтобы Артём взял себе другую помощницу! Развернувшись, девушка поспешила назад в кабинет. Она должна услышать это от самого Белецкого. Пусть скажет ей все в лицо! А затем этих старых куриц можно будет поставить на место…
Не дожидаясь лифта, Воронцова вбежала на третий этаж. «Наказана… Наказана…» — пульсировало в мозгу. Ладони вспотели, в горле пересохло. Алина распахнула дверь кабинета и замерла на пороге. Одного брошенного на неё боссом взгляда было достаточно, чтобы понять: это правда.
Холодно и равнодушно, словно говоря «между нами всё кончено», мужчина произнёс:
— Ты неплохо поработала, теперь можешь переходить в бухгалтерию. Я подписал бумаги о твоём…
Но Аля не дала ему закончить:
— Артём Николаевич, мне хотелось бы узнать, на каком основании вы отказываетесь от моих услуг?
— У тебя недостаточно квалификации.
С языка мгновенно сорвался резкий ответ:
— Недостаточно квалификации раздвигать ноги в постели?
Але хотелось увидеть, как его взгляд потемнеет от гнева, как он начнёт метать молнии, гореть презрением, чем угодно… кроме этого отчуждения. Но Белецкий не изменился в лице.
— Недостаточно квалификации держать язык за зубами. Подпиши бумаги на столе, — он махнул рукой в сторону смежной комнаты, — и можешь быть свободна.
Аля с каменным лицом направилась в соседнее помещение. Сейчас она напишет ему бумагу!
«Оставаться здесь после этого? Да ни за что!»
Схватив первый попавшийся листок, Воронцова размашисто написала: «Прошу уволить меня по собственному желанию», — поставила дату и подпись. Вот так! Сейчас она швырнёт это ему в лицо.
Но сдержалась, хотя внутри всё разрывалось на части. Уходить тоже нужно с достоинством… Схватив кнопку, она пришпилила записку к двери и, поймав холодный взгляд небесно-синих глаз Белецкого, бросила: