– О моя, дорогая, ты так искренне просишь, что я… – неужели он ее пощадит? – оу, мне даже жаль отказывать тебе, но я все же сделаю это, да. Так что закрой свой рот! Ты получишь десять ударов, как все, а если не заткнешься – я познакомлю тебя еще с кое-чем. О, думаю, ты это оценишь… – Мари тряслась в беззвучных рыданиях, но молчала. – Ну а теперь я выпорю тебя, Эрика, – я готовилась к этим словам с самого начала, но сейчас они застали меня врасплох.
– О Боже, Боже… – застонала я, когда услышала свое имя... Я крепко сжала руки служанок и прижала рот к высокой спинке дивана, чтобы таким образом подавить рыдания и оказаться в выгодном свете. Мне страшно не хотелось продолжить вечер в такой же компании, но с новым орудием, гуляющем по покрасневшей попке.
Не знаю, что делал Артур. Возможно, он наслаждался моей беспомощностью, либо восхищался тем, какой сильной может быть простая фермерская дочка. Какое-то время Артур ничего не делал, но затем я почувствовала прикосновения холодных пальцев к своему плечу – это произойдет сейчас. Я выдохнула и попыталась настроиться. Сейчас я испытывала и страх, и облегчение – скоро он шлепнет меня в первый раз, а затем мне придется вынести не больше девяти ударов. Я даже была рада тому, что Артур оставил меня на потом – о, теперь я знаю, к чему готовится. И все это благодаря Мари и Николь. Я думала, что знаю… знаю, чего ждать...
О, оказалось, ощущения были далеки от тех, что я представила. Мне даже в голову не пришло, что будет так… крепко. Я почувствовала жжение, распространившееся на обе половинки. Нет, не жжение – острое покалывание, которое нельзя взять и просто перетерпеть. Бедра запрыгали от нового обжигающего ощущение, но я не проронила ни слова. Я прислушивалась к себе, прислушивалась к ощущениям – покалывание быстро исчезло, и на смену ему пришло онемение, а затем – пульсирующая боль. Казалось, болит не только кожа. На боль отозвались все тело, каждая косточка почувстовала импульс. О, теперь я узнала, что чувствовали Мари и Николь. Поняла, почему они себя так вели.
Чтобы подавить рыдания, я сильнее прижала рот к дивану. Но, похоже, Артуру не нравилось мое молчаливое смирение. Нет, он был определенно расстроен из-за этого.
– Как тебе трость, моя дорогая? Что ты можешь сказать о ней, Эрика? – хорошо, что боль чуть-чуть отступила, и я могла теперь ответить… Артур не спешил меня отпускать. Он держал руку на моем плече, наблюдая за тем, как я верчу попкой и выгибаю спину. И мне тоже захотелось опустить бедра, как это сделала Николь, но я знала, что Артур не оценит... – Ты слышишь?