Мне показалось, что прошла целая вечность до того, как Артур со мной заговорил – приказал скользить по нему вверх и вниз, то почти освобождаясь от штуковины, то снова принимая ее в себя. Я должна была делать все аккуратно и не торопясь – ох, Артур меня предупредил, что если его орган выскользнет из «киски», он снова отшлепает меня, а затем – усадит к себе на колени. Боже! Я не могла допустить того, чтобы он снова бил горящую попку. Мне пришлось делать это… двигаться на его… штуке. Делать все, чтобы Артур остался довольным. Когда я поднималась или опускалась, Артур ни на секунду не мог оторваться от груди. Он играл с податливой плотью, перекачивал ее, сжимал. Ох, у меня перехватывало дыхание каждый раз, когда Артур задевал… вершинки.
Хм, мне казалось, что Артура растрогала моя покорность – он рассказывал мне, как он доволен переменами. Говорил, что я прекрасная девушки и что я становлюсь лучше день ото дня. Артур считал, что я изменилась благодаря ему и наказаниям. Он говорил, что такие наказания могут сделать из любой тихони страстную девушку. Когда я почти обиделась на Артура, он сказал, что я не такая, как другие. Говорил, что ему еще никогда не была так приятно кого-то шлепать – он наслаждался тем, как я умею просить, и какой красивой становится моя задница, когда ее шлепают. Артур считал, что ее нельзя сравнивать с попками Мари и Николь. Артур был очень доволен и уверял меня, что я стану его лучшей любовницей.
– Если ты хочешь, чтобы я шлепал тебя реже, тебе придется найти другие способы порадовать меня, Эрика, – выходит, Артур все-таки испытывал удовольствие, когда шлепал меня или Мари… – О, ты – изобретательная девушка, поэтому обязательно что-нибудь придумываешь, – но сейчас я была не так изобретательна, как напугана, поэтому Артуру пришлось самому руководить мной – он заставил меня открыть рот и вставил туда два пальца. Он входил в меня с разных сторон. Боже… Это было очень… необычно и… я сама не знаю, как это было.
Мою попка охватывал огонь, когда я дотрагивалась к бедрам Артура, поэтому я двигалась на нем слишком нервно, разбавляя всхлипы тихим стоном. Думаю, Артур считал, что я стону от удовольствия – он сказал, что я горячая девчонка с мокрой киской, которую нужно как следует разогреть, а затем ловить кайф.
– Тебе нравилось прикасаться ко мне губами, Эрика? Тебя приятна жесткость моего органа? Я же прав?.. Это ты сделала его таким при помощи своего ротики… Ты можешь гордиться собой – меня никто так хорошо не подготавливал… У тебя прекрасный ротик. Благодаря ему твой цветок теперь может купаться в росе, источая свой изысканный аромат, – мне было страшно отвечать Артуру. Я не знала, как лучше ответить, поэтому я просто молчала. Двигалась и задыхалась от боли… Мне вдруг стало интересно, как бы я себя чувствовала, если бы скользила на Артуре, не чувствуя обжигающего плоть огня.