Когда ей было шестнадцать лет, она каким-то образом узнала, что не родная дочь. И она изменилась. Стала грубить родителям. Пытаться везде, в любых поступках, найти ущемление ее как приемной дочери.
Но ко мне всегда относилась хорошо. Досаждала только родителям.
Она стала пропадать из дома. Ее искали, возвращали, а она опять уходила. Связалась с какой-то компанией.
Родители запрещали ей выходить из дома. И с тех пор не прекращались скандалы, крики.
А когда Лейле исполнилось восемнадцать лет, она сказала, что теперь ее не могут держать взаперти. И она опять ушла.
Она то пропадала на несколько месяцев, потом приходила домой, иногда избитая, с кровоподтёками.
Мама плакала. Отец ругался. Но все было бесполезно. Пожив немного с нами, Лейла опять уходила.
В последний раз после того, как она вернулась, а потом опять пропала, исчезли ключи от дачи. Папа обыскал все. Бесполезно. Ключи так и не нашли. Пришлось даже менять замок.
А потом вдруг мне позвонила Лейла и попросила о встрече. Это была наша последняя встреча.
Я замолкаю. Затылком ощущаю прожигающий насквозь взгляд, но не оборачиваюсь. Спустя мгновение продолжаю:
— На встречу она пришла очень встревоженной. Долго оглядывалась по сторонам. И как будто сомневалась, рассказывать ли мне или нет. Я просила ее вернуться. Знала, что родители простят и примут. Но Лейла сказала, что она причинила слишком много зла и должна остаться там, где она есть сейчас.
Потом мы молча пили кофе. И она вдруг сказала, что когда-то давно совершила чудовищную ошибку. И хотела бы исправить ее, но боится. Я пыталась успокоить ее, но она плакала и сокрушалась. Говорила, что все эти годы такой своей беспутной жизнью расплачивалась за ту ошибку. Как я не просила, она ничего не рассказывала. Мы просидели с ней до глубокой ночи. Вспоминали детство, просто разговаривали. И, когда уже обнимались на прощание, она прошептала мне на ухо, что она написала письмо на случай, если с ней что-то случится. Потребовала с меня обещание, что в этом случае я должна отнести письмо в полицию.
А потом нам сообщили, что Лейлы больше нет. Примерно за день до этого от нее пришло странное смс, но я так и не смогла понять его. Пока ты не появился в нашей жизни. Оказалось, что Лейла спрятала письмо в сейфе на даче. В сауне. В тот день, когда ты вынес меня из пожара, я ездила, чтобы забрать это письмо.
Я опять замолчала.
— Письмо перед тобой. Надеюсь, тебе многое станет понятно после его прочтения.
Поворачиваюсь и иду к двери.
— Милана, — окликает он меня. И мне так непривычно слышать свое имя из его уст.