Когда ее вожделение было терпимо, он обнимал ее и рассказывал разные истории из своей жизни. Когда у Джанел не хватало сил, он сам кормил ее, отказывая себе в еде до тех пор, пока она не была полностью насыщена. Каждый день он купал ее, заботясь с такой любовью и мягкостью, что Джанел плакала, не в состоянии сдержать бушующие эмоции.
Она все еще чувствовала горячку, но теперь она была терпима. Ночью, когда голод вернулся, Джанел потянулась было к Вишеру, но была поражена тем, как мирно он спал. Его темные волосы раскинулись по черной атласной подушке. Суровость и беспокойство исчезли с его лица. Он лежал лицом к ней, освещенный лунным светом, со слегка приоткрытыми губами.
Но именно тени под его глазами ее остановили.
До Джанел постепенно начала доходить, а когда полностью оценила происходящее, то попыталась справиться со слезами. Четыре дня Вишер почти ничего не ел и вообще не спал. Он ни разу не оставил ее. Следил за тем, чтобы она могла спокойно отдохнуть, и ни разу не просил ничего взамен.
Поэтому она сжала и отодвинула руку, прижимая ее к своей груди. Джанел пообещала себе, что пока горячка будет терпимой, то не разбудит его. Пока могла ее вынести, даст ему передышку.
— О, моя рикка, — прошептал Вишер, скользнув по кровати и обняв ее. — Забота о тебе — моя честь и привилегия.
— Я понимаю.
Боже, она не хотела, чтобы все так обернулось, и вела себя как сука. Как человеку, брачные ритуалы Воа казались Джанел варварскими и сексистскими. Она наивно полагала, что для Вишера она не больше, чем племенная кобыла, которая будет рожать детей направо и налево, и ничего более. Джанел не могла понять, как он мог испытывать к ней нежные чувства, если они только встретились.
О, как она была не права.
Было очевидно, что Вишер заботился о ней. Любовь присутствовала во всех его действиях. Во взгляде. В прикосновениях. В голосе, когда произносил ее имя. Более того, Джанел чувствовала тот же самый трепет любви внутри себя. Этот большой, сильный самец принадлежал ей, и она сделает все, чтобы остаться рядом с ним.
Возможно, на нее влияли приятные отголоски потрясающего секса, но она в этом сомневалась. Отношения с Вишером казались самым правильным поступком в ее жизни, даже правильнее ее музыки. Когда он впервые подошел к ней, то казался незнакомцем, и все же, в нем было что-то знакомое, как будто они давно встречались, а она просто забыла.
На Земле ее закрыли бы в психушку и выкинули бы ключ, начни она болтать что-то подобное, но это был Воа. Здесь так было испокон веков, и Джанел слишком измучена, чтобы продолжать сопротивляться. Что-то гораздо большее и бесконечное, чего Джанел не могла себе представить и не могла понять, соединило их вместе. На Земле верят в «любовь с первого взгляда», и Джанел не могла взять в толк, чем «спаривание» на Воа от нее отличается.