Я только вышла из квартиры, на ходу застегивая куртку, как дверь соседней распахнулась, явив моему взору помятого Никиту. Он зевнул, потер рукой лицо, моргнул и… заметил крадущуюся к лестнице меня. Надеялась прошмыгнуть мимо незамеченной. И откуда во мне столько наивности?
— О, Лисичка, — промурлыкал, словно мартовский кот, Гоголь, неспеша доходя ко мне.
Я же застыла, смотря на соседа словно кролик на удава. Вот-вот набросится и… А что «и» додумывать не хотелось.
— Привет, — поприветствовала молодого человека. Надо же здороваться с соседями, верно? Даже, если в мыслях хочется их прибить.
— Ты чего хмурая такая? И нос красный.
— Что? — переспросила, прекрасно расслышав его последние слова.
Собиралась уже полезть в сумку за зеркальцем, но вовремя успела себя одернуть. Чуть было не попалась на провокацию, дуреха! Он же это специально говорит.
Чихнула, прикрывая рот ладонью. Шмыгнула носом. А может и не провокация вовсе, а на самом деле. Глаза точно слезятся, это я уже успела заметить. Сегодня из-за этого даже краситься не стала.
— На учебу? — быстро перескочил с темы на тему Ник.
— Да, — ответила, снова возобновляя свое продвижение в сторону выхода из подъезда.
Состояние было ужасное. Давно я не чувствовала себя настолько разбитой. Будто я целую неделю безвылазно в метро в час пик ездила.
— Все-таки заболела? — спросила Гоголь, когда мы, выйдя на улицу, побрели в сторону метро.
— Да, — а вот сегодня я была не такой словоохотливой, как обычно.
— Осталась бы дома.
— Нет уж.
На улице было промозгло. Судя по всему, сегодня снова мог пойти дождь. А я с собой даже зонт не взяла. Собиралась еле-еле, нехотя, периодически посматривая на застеленную кровать.
— Упрямая Лисичка, — хмыкнул сосед. Обнял меня за плечи, как и вчера, никак не реагируя на мои вялые сопротивления повел не к метро, как я сначала подумала, а к стоящей неподалеку от оного машине.
Дорогая иномарка, на которой можно смело разъезжать по ухабам, вязнуть в грязи, преодолевая препятствия. Внедорожник был черного цвета, с запасным колесом, прочно прикрепленным сзади. На чехле был изображен скалящий пасть медведь.
— Твой? — не знаю, зачем спросила именно об этом. Наверное, просто сомневалась, что у молодого парня, могут быть свои квартира и дорогая машина. Да за нее небось тысяч тридцать, если не больше, налог платить нужно.
— Мой, — беззаботно ответил Гоголь, открывая передо мной переднюю дверцу, по правую руку от водителя. — Забирайся.
— Да я и на метро могу, — заупрямилась. Пусть он и наш сосед, но я его почти не знала. — У тебя, наверное, и своих дел выше крыши и…