С другого края, что был ближе ко мне, высилась приличных размеров стопка, состоящая из бумаг, тетрадных листов и тонких папок. Пара ручек валялись тут же. Небольшой блокнот, пачка из-под сигарет. Пустая, с жуткой картинкой на упаковке, как не поверни, видно. Как после такого человек добровольно себя травит? Мне от одного осознания, что, приобретя вредную привычку, я обзаведусь еще и кучей болячек, боязно.
Задерживаться в берлоге Макса не стала. Я знала, что сейчас он не появится. В лучшем случае увижу его вечером. Несмотря на это, пошла на выход. Ничего нового не увидела. Странно что под столом не обнаружились залежи пустых банок из-под алкогольных коктейлей. Носки-то валялись… Почему бы и банкам не обнаружиться?
Макс… парень, который всегда был слишком… самоуверенным и не заботящимся ни о ком. Даже о себе. Он жил одним днем, на полную катушку. Получал, что хотел и не думал о чувствах других. Мальчик, в сердце которого никогда не найдется места для такой, как я.
Выйдя из квартиры, к лифту не пошла. Решила спуститься по лестнице. Зачем это сделала? Черт его знает… Но как часто бывает, провидение сыграло свою роль и столкнуло меня с прыткой бабушкой лет семидесяти, которая как раз вышла, чтобы выбросить мусор. Она жила на этаж ниже. И, само собой, частенько слышала, как Макс любил проводить свободное время. И, неудивительно, что и про меня она уже была осведомлена.
Поздоровавшись, хотела пройти по-быстрому мимо. Куда там… закон подлости и Удача, которая так и не поворачивалась ко мне лицом, подложили очередную свинью. Пожилая женщина обратила на меня свой колючий взор, сунула пакет с мусором в специальный отсек, захлопнула крышку и в мгновение ока оказалась рядом, загораживая путь к отступлению — лестницу.
— А-а-а-а-а, — протянула бабушка, упирая руки в бока. — Побежала… Куда-то торопишься, проституть?
Простит… что? Это она про меня? Но чем…
— Я вас не понимаю, — нахмурившись, проговорила и попятилась. Надо было спускаться на лифте. — Вы меня с кем- то путаете.
С той блондинкой с четвертым или пятым размером, например.
— Ничего я не путаю, — пожевав губами, выдала бабуля, которая на первый взгляд показалась мне божьим одуванчиком. В старом халате в цветочек и пуклей на голове. — Каждый день к нему шастаешь. А он нормальных девок к себе не водит. Странно только, что до тебя все, как одна, модельки были. У тебя же ни кожи, ни рожи.
Меня в открытую оскорбляли и пытались задеть, чтобы спровоцировать скандал. Я почти поддалась, открыла рот, чтобы высказать все, что думаю о таких, как эта женщина, больше занимающаяся тем, что сует свой нос не в свое дело, чем озабочена и проблемами своей семьи. Почти сказала… Вовремя взяла себя в руки, понимая, что этим ничего не добьюсь. А слухов станет еще больше. С другой стороны, какое мне до этого дело? Почему ее слова кинжалами вонзились в и так кровоточащее сердце? Стоило принять и смириться с мыслью, что я, как те самые глупые, наивные девчонки, начитавшиеся романов о любви, запала на Макса. Вот так просто и не пойми как. И что теперь? Наши пути вот-вот разойдутся. Он продолжит удовлетворять красоток, я погружусь в учебу. У нас нет ничего общего. НИ-ЧЕ-ГО. Все его украденные у меня поцелуи ничто иное как издевка. Меркулов не способен любить. Как человек, так потребительски обращающийся с девушками, может испытывать столь сильные чувства?