— Очнулась? — спросил Мартин и посмотрел на меня тяжелым взглядом карих глаз.
— Да, — ответила и отвернулась, делая вид, что меня очень заинтересовал стоящий напротив кровати шкаф.
— Тогда скажи мне, Ольга… — вот зря он начал разговор в таком тоне. Будто я виновата в том, что упала в обморок. Нет, частично, это была моя вина. Заработалась и забыла. Но и загоняли меня в первый день так, что я и про туалет вспомнила только к концу этого самого дня. — Разве можно быть настолько безответственной?
— В смысле? — я напряглась.
— В смысле, — он определенно издевался, — что ты не ела целые сутки. И вот скажи… Неужели мне нужно следить за тобой? Чтобы ты вовремя поела, не вляпалась в историю или не наделала глупостей?
— И это говорите мне вы?
Он определенно издевается.
— Вы обещали меня защитить, но не выполнили своего обещания. А теперь обвиняете в чем-то меня? И да, — я села в кровати и вновь посмотрела мужчине прямо в глаза, — мне не нужна ваша помощь. Я не маленькая девочка.
— Иногда, — он подался вперед, из тела вмиг ушла расслабленность, — мне кажется, что ты еще сущий ребенок.
— Вы просто злитесь из-за вчерашнего. Но согласитесь, лазить в чужой голове без предупреждения не самый лучший вариант. Можно было просто спросить.
Другой причины, почему отношение Мартина в отношении меня так резко поменялось, не было. И как этот экстрасенс умудрился прочитать мои мысли так, что я даже ничего не заметила? И самое непонятное — мужчина не скрывал этого. Ему было все равно на то, как я на это отреагирую.
— Просто спросить? — капитан скептически изогнул одну бровь.
Сейчас он сидел в кресле, уперев локти о бедра и сцепив пальцы рук в замок. И смотрел так пристально, что я почти сразу же пожалела о своих последних словах. Точно начнет задавать ненужные, неудобные вопросы.
— Что ж, тогда я спрошу…
Ну, все… я попала. Кто тянул меня за язык? И вообще, тень дала всего сутки, чтобы я смогла вновь пробраться на станцию метро. А иначе (я была в этом уверенна) Мартин пострадает от их когтистых полупрозрачных рук. Я ни секунды не сомневалась в словах монстра. Слишком он был убедителен. А вопросы тогда задавала, чтобы «прощупать почву». Монстр был спокоен. Знал, что я не буду брыкаться. Каким-то образом понял, что этот немец мне небезразличен. Но, несмотря на явную симпатию с моей стороны, если бы тень угрожала жизнью кого-то другого, я бы тоже не стала сидеть на месте и бездействовать. Полтергейстам нужна я. И если из-за этого пострадает невинный человек, совесть потом не даст спокойно жить дальше.