Было немного боязно возвращаться обратно. Умом я понимала, что тени больше не представляют угрозы. А мозг напоминал о случившемся. О дяде, которого я больше никогда не увижу. О монстрах. О привидениях, что питались живой энергетикой…
Собралась довольно быстро. Повесив сумку на плечо, вздохнула и прикрыла глаза. Я стояла посередине небольшой комнаты. Надо представить, как стены исчезают. Пол под ногами тоже. И я будто парю, лечу… Переношусь в другое место. Там в прихожей лежит темный ковер, на котором дядя постоянно оставлял грязные ботинки, а я, ворча, их убирала. Вешалка для верхней одежды была высоковата и я с трудом закидывала на нее куртку. Коридор, слева проход к ванной комнате и на кухню. А если идти по прямой до конца, то попадешь в дядину спальню. Моя же комнатка располагалась левее. Бежевый ковер, полки с книгами, узкая кровать, цветастый плед… Окно, закрыто тяжелыми шторами, чтобы не попадал дневной свет и не мешал спать. Стол, на котором лежали конспекты лекций и несколько учебников.
В какой-то момент я почувствовала на своем лице легкое дуновение ветерка. Потом, вдохнув, учуяла знаковый запах дома. Получилось!
Открыв глаза, обнаружила себя стоящей в собственной спальне. Никогда бы не подумала, что здесь может быть так неуютно и одиноко. Сбросив спортивную сумку на пол, вышла из комнаты в коридор и с опаской посмотрела на зеркало. И поймала там усталый потухший взгляд. Потом зашла к дяде. Разобранная кровать (он никогда ее не собирал), газета двухнедельной давности, лежит на тумбочке у изголовья. Немногочисленные цветы на подоконнике поникли. Некоторые успели засохнуть.
В последнюю очередь я сунула свой любопытный нос в кухню. Открыв холодильник, почти сразу же закрыла. Неприятный запах отбил на время желание туда заглядывать. Сначала куплю продукты, потом буду разбираться.
Устало опустившись на стул, осмотрелась по сторонам и тихо всхлипнула. Я одна. Что теперь делать? Так хотелось очутиться дома, стать независимой, что теперь не знаю, как дальше быть.
Всхлипы переросли в настоящую истерику. Продолжая сидеть на стуле, я вытирала ладонями бегущие по щекам слезы и жалела себя. Понимала, что малодушничаю. Но нервное напряжение дало о себе знать. Разом нахлынули воспоминания о прошедших днях. А что, если уход из штаба был ошибкой? Нет…
Я мотнула головой, отгоняя ненужные мысли. Это не была ошибка. Я действительно не смогу находиться в одном месте со Штрассом. У него была возможность объясниться со мной. Он ей не воспользовался. Отпустил. Значит надо перестать реветь и действовать. Время идет. А я тут погрузилась в воспоминания. Зачем мучиться? Если я правильно поняла Мартина, предстоит еще разобраться с похоронами дяди. А денег практически нет. Брать в долг не у кого. Необходимо найти работу. И как можно быстрее. Платить за квартиру теперь тоже некому.