На этот раз Платон сказал, что зайдет за нами и поможет отнести вещи до машины. Ведь с нами ехал еще кот со всем своим скарбом. А с Азаровым приехала Сашенька, которую уже не с кем было оставить дома. Очередные, новые для меня ощущения, когда понимаешь, что нужно внимательно отнестись к разделению работы и личной жизни. Коллеги и все остальные в офисе не должны догадаться, что между мной и всеми любимым Платоном Сергеевичем завязались приятельские отношения. Меня и так Евгения уже как следует расспросила на тему, почему это я в понедельник так долго пропадала у нашего начальства. Еле отвязалась от нее. И потом еще пришлось играть роль обиженной новенькой, которую загрузили работой по самые уши. Иначе как объяснить наш совместный обед?
С каждым днем я чувствовала себя все более неуверенней. Потому что совмещать (а точнее, разделять) работу и свое маленькое безумство становилось все сложнее. Еще и с Гришкой надо было вести себя, как обычно. Что мне удавалось легко и непринужденно. Сын как был, так по-прежнему и оставался центром моей вселенной. За исключением тех кратких мгновений, когда я получала сообщения от Платона. В основном на работе и в основном с комментариями моей находчивости перед остальными сотрудниками. Как-никак приходилось врать много и качественно.
И вот настал тот день, когда за нами приехал мой босс со своей дочкой. С виду невинная встреча с маленькой девочкой, игра в принцессу и беготня с котиком. И все это под соусом дикого вожделения, которое кипело во мне уже с вечера пятницы. Наверное, потом мне за это будет стыдно. Несдержанность и похоть не красят. Но мне хотелось чего-то нового. И это было взаимно. Я просто не могла отказать себе в удовольствии попробовать сделать это с Азаровым. Который, на минуточку, на работе обычно отказывал дамам в своем внимании. Может быть, поэтому я еще надеюсь на что-то большее?
Утро у нас с Гришей проходило в суматохе. Сначала уговаривала его доесть тыквенную кашу. Затем он протестовал насчет того, чтобы взять с собой уроки и заниматься в гостях.
— Ну, уж литературу и окружающий мир ты можешь сделать? — одним глазом наблюдая за Бродягой, строго вопросила я. — Учти, русский и математику тебе придется делать в воскресенье поздно вечером.
— Матику я уже сделал! — возмутился сынишка. — А по русскому ничего не задали.
— Еще как задали, — я повысила голос. — Не обманывай меня, пожалуйста. Еще хорошо бы москвоведение повторить, но его мы вроде как вчера уже осилили.
— Осилили, — закивал головой Григорий. Из чего я сделала вывод, что он уже все забыл.