Главным его достоинством являлось добродушие. Он очень преданный человек, который не пожалел бы и последней рубашки. Просто хороший малый, как мы не раз его подкалывали. Мне казалось, это его качество не под силу отнять или сломать никаким обстоятельствам и проблемам. А вот его дух и моральное восприятие запросто разбивал небольшой кредит, слава Богу, не ипотека, она и вовсе могла бы уничтожить.
Добряк и простак — его основная личность. Алкоголика я упоминал, а вот про трудягу не рассказывал. На работе, по крайней мере первой половины смены, Серёжа был совершенно другим: ответственный и умелый бармен, солидный молодой человек. В начале он всегда производит чудесное впечатление. Худощавый, высокий, с чуть выпученными большими голубыми глазами, милой мордашкой и без изъянов, девки велись, но это на работе и пока трезвый. Никогда в жизни не весил больше шестидесяти пяти килограмм, несмотря на свой приличный рост. Его старший брат вообще был больше двух метров, но столь же худой, семейное телосложение — шпальное. Взрослее всех в компании, старше меня на два года, но лишь возрастом, в остальном тормознул где-то раньше.
Пьянь — третья по счёту, но не по значению грань моего друга. Алкоголь он любил сильнее других, истинно кайфуя и расслабляясь, часто находясь в состоянии алкогольного опьянения, иногда даже слишком.
Мы с друзьями очень рано открыли для себя градус. Мне было четырнадцать. А вот сдружились с бухлом быстро и накрепко, если подсчитать весь выпитый нами алкоголь, этого ангара хватило бы на убийство целого городка Коренных Американцев или Якутов. Крепкое пиво или химические коктейли в том возрасте сделались неотъемлемым атрибутом нашей жизни, наряду с туннелями в ушах, железяками, красными волосами, ирокезами и прочим.
Прогрессирующая, популярная в России проблема спиртного овладела Серёжей гораздо сильнее, чем остальными, охватив половину его жизни. Хотя Рома тоже недалеко ушёл… Мало того, что выпить было Серёжиным пристрастием, он ещё и совершенно не умел принимать на грудь, начинал с литровки пива, после которой заливался без всякой меры и до упора, пока не падал или не засыпал с открытыми глазами. Вплоть до того, что он мог в пять утра, будучи уже пьяным, пойти за пивом или прождать час открытия пивного, возвращаясь после рабочей смены, на рассвете, уставший, словно не уснёт, если не выпьет.
Беда в том, что на всех людей спирт действует по-разному. И если Рома, напиваясь, раскрепощался, злился, а иногда даже начинал буянить, обвиняя весь мир и круша всё, что попадётся под руку, то Серёжа в том же состоянии зверски тупел, да настолько сильно, что даже близким людям через час общения сильно хотелось дать ему в лицо или хотя бы избавиться от его компании.