Витя едва слышно беззвучно рассмеялся, лишь грудная клетка немного пошевелилась.
— Тебе мало, да? — с издевкой выдал он, а затем опустил руки на мои ягодицы. Уже давно я предпочитала спать лишь в топике и трусиках.
Перед глазами возникла пелена, во рту предательски пересохло. Я закусила губу и только спустя целую вечность, превозмогая возбуждение, пискляво выдала:
— Котенок?
— Тогда… — я поерзалалась на его паху, с трудом сдерживая стон, вырывающийся наружу. Думать с каждой секундой становилось все сложнее и сложнее. — Кот? Вполне себе брутально.
Витя неопределенно хмыкнул, мол уже лучше, но не то чтобы он прям согласен. И тогда я окончательно сдалась, обреченно застонав от бессилия и стыдобы.
— Прости-и-и, — уткнувшись носом в его шею, я опрометчиво вдохнула прекрасный аромат его кожи и ком между ног дал болезненный спазм. — Ты так устаешь на работе, а я пристаю к тебе…
Витя ничего не ответил. А потом одна его ладонь совершенно неожиданно вклинилась между нашими телами и проникла мне в трусики. Я задрожала, впиваясь пальцами в его серую майку.
— Охренеть, — Витя резко распахнул глаза, в них было столько удивления, что это выглядело бы почти комично. Не будь я на грани! — Ты такая мокрая, котенок. С ума сойти…
Этот его поникающий в самое нутро взгляд… Его теплая родная рука, так нежно скользнувшая по набухшему клитору... Ощущения, как его пальцы утопают в моем наслаждении…
Тело затряслось в оргазме еще до того, как я поняла, что вообще происходит.
— Дважды охренеть, — совсем живо и совершенно не сонно воскликнул мужчина. Прищурив глаза, он задумчиво протянул: — А-а-аль, солнце мое… Напомни-ка мне, когда у нас последний раз был секс? Я же тебя почти не коснулся! Неужели так давно?
— Сегодня утром, — пожала плечами я, будто извиняясь. — Не знаю, последние дни меня просто клинит… Не о чем думать не могу кроме секса. Никогда такого не было. С ума сойти!
Витя задумчиво и недовольно выслушал мою эмоциональную тираду, а затем более медленно и нежно очертил контур набухшей горошины. Раз, еще раз, а потом еще… Из глаз моих брызнули слезы, когда меня снова накрыла волна наслаждения. Не менее стремительная, чем первая.
Бровь мужчины вопросительно поползла ко лбу. Но не успела я сказать и слова, как он резко поменял положение вещей, придавив меня своим громоздким телом к простыням.
— Это моя вина. Как ты еще с кем-то на стороне не потрахалась… — нервно пробурчал он себе под нос, спускаясь лицом между моих ног, а затем вдруг обратился ко мне: — Чего ко мне с этим не пришла, Аль?
— Ты работаешь! — ахнула я. И вот возмущения и от ощущения его шершавого языка между складочек. — Что я должна была прийти к тебе в офис и такая: «Галочка, пустите меня к Витечке! Занят? Совершения? Ну, ничего. Я подожду! Мне тут секса не хватает!»