Меня очень внимательно изучали: отец — с интересом, мать — с подозрением. Глаза Андреса в это время смотрели на меня хитровато и шутливо, от чего стало ещё неудобнее. Анна смотрела с неприязнью, а Эдуард — с видимой радостью. Полный набор…
В это время Ник сказал:
— Вероника, это мои родители, Иван и Мария, — пара кивнули в ответ, но продолжалп также внимательно разглядывать мою фигуру.
— Ну, всё, смотрины закончены, приступим к баллу, — вдруг разрядил обстановку Андрес и обратился к брату: — Могу я потанцевать с твоей новоиспечённой девушкой?
Николас вопросительно посмотрел на меня, но я лишь удивлённо переводила взгляд с одного брата на другого.
— Я не против, если сама Ника не возражает, — тихо ответил он.
Андрес даже спрашивать не стал моего мнения, а просто взял за руку и повёл в зал к танцующим парам. Честно говоря, я не особо сопротивлялась, но чувствовала, как подгибаются ноги, когда за нами устремились взгляды всех окружающих.
— Что я тебе сделала, за что ты меня так ненавидишь? — тихо спросила, когда он крепко ухватил меня за талию и резко прижал к себе.
— Ненавижу? — он удивлённо вскинул брови. — С чего ты взяла?
— Ты всегда смотришь на меня с каким-то презрением, вечно меня подкалываешь, я чувствую себя мусором, который попал тебе в ботинок…
— Не говори глупостей…
— Я не понимаю, что за неприязнь? Ведь ты первый начал издеваться надо мной, ещё в самолёте, когда бутылка с водой полетела в моё лицо! — я гордо вздёрнула подбородок и отвернулась в сторону. — А теперь ещё и при семье меня позоришь!
— Да кто тебя позорил? — Андрес смотрел на меня с усмешкой. — Наши родители всех девушек воспринимают в штыки, особенно у Николаса.
— Почему?
— Видишь ли, мама обожает Анну и не простила Николасу, когда они с ней расстались. Поэтому теперь она не воспринимает других его девушек.
— Но Анна уже замужем, неужели это ничего не меняет? — мой голос задрожал от подступивших слёз. Как обидно…
— Анна и вышла замуж назло Коле… — тихо сказал Андрес. — Это долгая история.
— Ясно… я лишь второй сорт…
— Никто этого не говорил, просто тебе будет нелегко влиться в семью, тебя никто не примет. А уж если и Маргарита тебя не оценит, то пиши пропало. Нашей сестрёнке палец в рот не клади — съест со всеми потрохами.
— Отлично… успокоил… — я совсем упала духом. — Зачем ты мне всё это рассказал?
— Я поставил тебя перед фактом.
— Ты хочешь, чтобы я собрала манатки и уехала отсюда по собственной воле? Струсила? — меня разобрала такая ярость, что хотелось впиться ногтями в его лицо.
— Ну, это уж ты решай сама, — он пожал плечами и рассмеялся. — Мне ты не мешаешь.