- Стой! - Рома догоняет меня в прихожей, хватает за руку. - Верни дневник.
Я оборачиваюсь, пытаюсь вырвать руку из его захвата, другой сильнее прижимаю черную книжку к своей груди.
- Он мой. Это мой дневник. Ты не имел никакого права забирать его у меня!
- Знаю. - Рома не позволяет мне освободиться. Его рука обжигает. Я сдерживаю всхлип. - Но без него не смогу. Оставь мне его.
- Нет. Я... заберу его с собой.
Пожалуйста... - Его голос сорвался, а глаза потемнели. - Он мне нужен. Отдай его. Я не имею права, но... - Рома напрягает скулы, словно борется сам с собой. - Пусть твоя любовь, которая теперь только в нём, останется со мной. Пусть я больше не нужен тебе в реальной жизни, но там... на этих страницах ты все ещё моя.
Мир пошатнулся. Земля словно уходит у меня из-под ног. По щеке скатывается слеза, предвещающая бурю. Грудь Ромы вздымается так часто и высоко, что я могу увидеть. Моё сердце трепыхается с такой же скоростью.
- Сеня... - От его шепота по телу скользит волна. Его пальцы сильнее стиснули мое запястье. Время словно замерло, окутывая дымкой мое сознание. Я задерживаю дыхание, вижу в его глазах страх. Чего он боится? Почему ему так важна эта книжка? Моя любовь? Она нужна ему? - Не оставляй меня...
Это предел. Дальше некуда. Стена, за которую я так отчаянно цеплялась рухнула, подминая под себя все доводы рассудка. Рома не сводит с меня затуманенного взгляда. Я всхлипываю, делаю короткий, но очень глубокий вдох, словно собираюсь нырнуть на глубину.
Секунда, и я выпускаю дневник. Он со шлепком приземляется на паркет, взрывая тишину, прерывающуюся только нашим учащенным дыханием. Рома проследил полет глазами, искрящимися дикой болью. Его пальцы разжались. Он сделал шаг ко мне, видимо, чтобы подхватить книжечку. Я тоже шагаю к нему, но делаю это быстрее, буквально кидаясь в его объятия.
Рома ловит меня, окружая моё тело своими руками. Я вскидываю руки, чтобы ухватиться за его шею, поднимаю лицо к нему, подставляя ему свои губы, в которые он с жадностью впивается.
По телу проходит ток. Я открываю рот, впуская его горячий язык. Душа оживает, а в животе очухиваются бабочки. Они так активно захлопали своими мелкими крылышками, что я задрожала.
Рома хрипло стонет, крепче прижимает меня к себе. Его тело тоже дрожит, дыхание прерывистое.
Безумие. Только так это можно назвать. Наши губы движутся хаотично, словно мы стараемся вобрать друг друга, впитать в кровь.
Дневник забыт. Годы неразделенной любви исчезли, не имея сейчас никакого значения. Важен только Рома, его губы, его руки, его аромат. Я вся окружена им. Сильнее стискиваю его шею, чувствую, как нежная кожа покрывается мурашками. Поднимаю руку, чтобы ладонью пройтись по его колючей щеке, затем пальцами обхватить его лицо.