— Кровь уже остановилась, — сказала Томасу, но он все равно подозвал меня к себе. После чего усадил на кровать, а сам разместился на рядом стоящем кресле, на подлокотнике которого стояла аптечка. Я почему-то сомневалась в том, что она находилась где-то в его комнате. Казалось, что ее сюда принесли, пока я умывалась.
Томас с полностью непроницаемым выражением лица задрал мою юбку. Не сильно. Лишь так, чтобы было видно бедро и ранку на нем. А я зашипела и тут же немного отсела, локтями упираясь в кровать.
Муто поднял на меня взгляд и сейчас, когда парень был так близко, его серые глаза показались мне пустыми. Будто и не принадлежащими человеку. Но я так же заметила, что он окинул меня взглядом, в частности грудь. Я опустила голову и, покраснев осознала, что из-за того, что белая футболка намокла, стал виден лифчик. А он у меня тонкий и кружевной. Полупрозрачный. Еще и из-за холода соски затвердели и сейчас выделялись. Я стыдливо резко прикрылась руками.
— Наверное, не нужно обрабатывать ранку, — попыталась встать с кровати, но парень подхватил меня за ноги под коленками и притянул к себе. Да еще и так, что я теперь сидела перед ним с раздвинутыми ногами. К счастью, юбка хорошо прикрывала нижнее белье, но ситуация все равно была какой-то чрезмерно интимной, из-за чего мне было не по себе.
Томас опять показал мне что-то на языке жестов. По привычке. Ведь, судя по всему, его уже давно окружили те люди, которые этот язык изучили, но я вновь отрицательно помотала головой и сказала ему:
— Я не понимаю.
Муто достал телефон. Напечатал что-то на нем и показал мне виднеющиеся на экране «Не трону. Есть девушка».
— К сожалению, наличие девушки не гарантирует добропорядочность парня, — зашипела. Не имела ввиду именно Томаса, но честно меня эти его слова совершенно не успокаивали. У Анджело постоянно были женщины и, казалось бы, довольно серьезные отношения с ними. Каждый раз я надеялась на то, что он основательно переключится на одну из них и оставит меня в покое, но все то, за что я так неистово ненавидела брата, все равно продолжалось.
Томас склонил голову набок. Казалось, что изучал мои эмоции. Будто видел их насквозь. А потом показал мне новую запись на телефоне. Я думала, что там будет написано что-то вроде того, что он не изменяет и вообще является хорошим парнем. Люди любят оправдываться, когда их обвиняют в плохом. Но ошиблась. На экране виднелось:
«Не трону. Простовата. Грудь маленькая. Плоская».
— Что значит «грудь маленькая»? И я не плоская, — я не уследила за тем, как у меня с губ слетели эти слова. У меня грудь третьего размера. Вроде не маленькая.