* * *
Рабочее утро Хирузена начиналось с душистого табака. Новая трубка была даже лучше старой, сделана из пемзы и на западный манер, так что вмещала больше ароматных листьев.
Сизый дымок заполнял кабинет. Сарутоби, сощурившись, с каким-то мазохистским наслаждением разглядывал кучу документов на своем столе. Скоро ему придется приступить к их разбору, но пока тлеет табак, работа может подождать.
Именно это время выбрал посетитель, чтобы вломиться к Хокаге.
— Сарутоби-сенсей! — довольный, как кот с бадьей сметаны, посетитель торопливо направился к Хирузену.
— Орочимару? — Сарутоби, наверно, впервые видел своего ученика таким довольным, не хмурящимся, не сочащимся иронией или насмешкой, а просто довольным. — Что случилось?
— Сарутоби-сенсей! — парень торжественно опустил на стол перед Хокаге свиток. — Как глава клана Рюсей, я хочу заключить договор с Конохагакуре но Сато!
Третий недоверчиво хмыкнул, выпустив облачко дыма, и раскрыл свиток, переданный ему Орочимару. В нем была знакомая форма договора между Скрытой Деревней и кланом шиноби. Подобный хранился у самого Хирузена, как у главы клана Сарутоби. Интересно. Пристальнее посмотрев на лучащегося довольством ученика, Сарутоби ощутил то, что не заметил сразу, удивленный его необычным видом. Чакра стала другой. Хирузен не обладал шаринганом или бьякуганом, но его навыки сенсора позволяли это ощутить. Печать на плече подростка.
Уловив направление взгляда учителя, Орочимару освободил левую руку из-под синего кимоно, показав большую татуировку на плече, изображающую пурпурного змея. Не просто рисунок — печать, в которой заключен змей из Рьючи.
— Рюсэй, значит? — посмотрев в змеиные глаза Орочимару, уточнил Хокаге.
— Да, отныне я Орочимару Рюсэй!
Глава 13. Интерлюдия. По велению Бога-Дракона
Около пяти километров по лесистой местности. Путь в несколько минут для опытного шиноби, но Нару Шиин брел по нему уже больше часа. Просто потому, что вынужден был сохранять темп передвижения старого дайме, которого и сопровождал вместе с несколькими бойцами своего клана и двумя десятками самураев.
Это было нервное путешествие. Покидать замок для дайме в Стране Рисовых Полей равносильно самоубийству, и Кейдзан, правитель северного удела, играл с огнем уже в четвертый раз за этот год. Старик, обряженный в потрепанные железные латы, когда-то был самураем и, похоже, к преклонным годам не приобрел важного для выживания в приглянувшейся ему стране инстинкта самосохранения.
К счастью, когда обманчивая тишина леса уже начала давить на мозг, а в каждой тени чудился притаившийся шиноби, путь подошел к концу. Впереди ярким пятном на фоне зеленого леса засветились алые тории, перевязанные пурпурными канатами.