Так, стоп! Роксана, в ум приди! Ты сама это затеяла! Сама попросила Боевых посидеть с детьми! Молоко сцеживала сколько!
– Рокси, – погладила меня по плечу Катя, – если ты не расслабишься, то ничего не выйдет. Вам с Яром нужно уделить время вам двоим. Андрей говорит, он ходит весь как под током.
Не знаю, как гризли мой, а я точно как с детонатором в заднице. За малым не взрываюсь. Вчера, когда увидела, что, как только халат скинула, он из ванной пулей вылетел, чуть не рванула. Слезы подступили, и разнести все захотелось. Что, если не Антоха прав, а я? Что, если Яру на меня теперь и смотреть тошно? Ну бывает же – как отрезало. Человеческая психика – такая причудливая штука. Ясное дело, что тогда все. Ходить за ним с протянутой рукой и просить быть со мной не стану. На самом деле и то, что мне уже с ним перепало, в миллион раз больше, чем я ждала от жизни. Нет, так нет. Буду учиться жить без него. Как – пока, правда, и представить не могу, накрывает почти беспросветной черной паникой, где единственные проблески – Мишка и Ксюшка.
Зазвонил телефон Кати, и после полуминутного разговора она кивнула мне.
– Так, Рокси, вперед на исходную позицию. Боев сказал, муж твой выехал домой.
Ну все, обратный отсчет пошел!
Бегом в душ. Торопливо вытерлась. Уставилась на комплект красного – ну чисто для съемок в порнухе – белья, приготовленный тут же, духи, косметичку. Перевела взгляд в зеркало, провела ладонью по запотевшему стеклу и посмотрела на себя. Бледная, пирсинга нет, краска с волос сто лет как сошла, зрачки какого-то хрена на всю радужку, как у обдолбанной. Я ли это? Та самая оторва, стерва-погремушка, которую полюбил мой гризли? Может, и не в шраме дело, а в том, что веду себя совсем не так, как раньше? Да разве стала бы та я рефлексировать, сомневаться, нравлюсь-не-нравлюсь? Да я бы его сама поимела. Хрена с два ждала бы его инициативы, реакции на себя отслеживала, надумывала. Порывшись в косметичке, отыскала маленький пластиковый контейнер, куда упаковала все свои железки.
– А ну-ка, выходи давай наружу, сучка! – велела себе, предвкушающе ухмыльнувшись отражению, и показала язык, с возвращенной на место штангой. И почудилось, что оттуда сверкнула-таки шальным взглядом я прежняя.
Хлопнула входная дверь. Плюнув на белье, я накинула тонкий шелковый халат на голое тело и пошла встречать мужа.
Яр как раз разувался, а я нарочно подошла так близко, что, выпрямляясь, он зацепил бритой колючей макушкой полу халатика и та задралась. А еще по ходу подъема головы он должен был быть слепым, чтобы не заметить моих напрягшихся сосков, нацелившихся прямиком на него.