— И надолго я тут?
Мужчина лениво огладил стильную небритость. Подонок, верящий в собственную неотразимость…
— Пока не надоешь. Впрочем, я бы охотно взял такой свеженький цветочек под свое покровительство, что скажешь?
— Я подумаю, — процедила сквозь зубы.
Паника билась о хлипкие прутья самоконтроля, но Мэл старалась держать себя в руках. Эта классическая схема хороший и плохой полицейский. Ее просто хотят сломать. Напугать до трясущихся поджилок и заставить согласиться на любые самые мерзкие условия ради несуществующего шанса на свободу.
— Подумай, конечно. Время у тебя будет.
Послышался шорох, и Мэл инстинктивно вжалась в стену, пытаясь избежать контакта. Куда там! Ее выволокли из душа и, не дав вытереться, потащили в комнату.
Там уже ждала Трэйси, окруженая резким запахом табака. Мэл едва сдержалась, чтобы не чихнуть — немного пахло травкой.
— Выкуришь еще хоть одну сигарету, заставлю сожрать всю пачку, усекла? — недовольно рявкнул Шеф. — Принимайся за дело, — Мэл грубо толкнули вперед. — И про инъекцию не забудь, девка не должна залететь.
— Ой, да ладно! — фыркнула женщина. — Один-то разок накосячила. Забыл бы уже…
Но, наткнувшись на ледяной взгляд, быстренько полезла в сумку и вытащила упаковку, в которой находился шприц и ампула с лекарством. Мэл так и перетрясло. Она тут просто кусок мяса, который готовят ради удовольствия больных на голову извращенцев. И неважно, что за дрянь плещется в стекле — кого волнует здоровье будущей покойницы?
— … вот, при тебе все сделаю, — щебетала сука, вскрывая ампулу. — Три месяца полной стерильности.
Быстренько набрала лекарство и без всяких сантиментов засадила иглу в предплечье. Мэл дернулась, но чуть не прикусила язык от резкого подзатыльника.
— Стой смирно, детка.
Но на этом экзекуция не закончилась.
— На стол, милая, — гаденько ухмыльнулась Трэйси. — Будем делать из обезьяны человека.
Латинос наконец-то отцепился от ее локтя, и Мэл поплелась к реклайнеру[1]. И единственным приятным моментом стало то, что наблюдать за процедурой эпиляции мужчина не собирался. Еще раз внимательно осмотрел и вышел, бросив короткое «Дьюк и Милки за дверью».
Ну а дальше… Дальше было больно. И стыдно, и настолько унизительно, что Мэл предпочла бы провалиться сквозь землю, только чтобы не чувствовать себя этакой курицей, которую ощипывают на продажу.
Лежа с раздвинутыми ногами, она таращилась в потолок, пытаясь абстрагироваться от происходящего. О боже, как ей сбежать?! И откуда? Мэл понятия не имела, где находится. Город, окраина? Или вообще какой-нибудь другой штат…