Малышка упрямо глядела ему в глаза. Стойкая… В груди заворочалось что-то отдаленно похожее на уважение.
— Оставайся, — разжал пальцы. — Но имей ввиду — я сваливаю по делам. Хм, собака в ветеринарке. Надолго...
Девчонка охнула, но промолчала.
— … так что будешь тут одна. И если эти молодчики решат вновь сюда завалиться, прикрывать тебя будет некому.
— А может, вы отвезете меня в полицию? Если вы все равно уезжаете…
— Уверена, что полиция у них не прикормлена?
Темные бровки тут же сошлись на переносице. Надо же, и не дура, которая слепо верит в справедливость дядек со значком на груди.
— Тогда я лучше останусь тут… Пожалуйста.
Блэйк пожал плечами. Красть у него нечего, пусть сидит. Возможно, когда он вернется, девчонки уже не будет.
Как только за мужчиной хлопнула дверь, Мэл без сил рухнула на диван. Она вляпалась... А ведь этот бугай прав! Если ее готовили для «важного» человека, то и поиски будут вестись не на «отвали».
Идея со звонком в полицию разом потеряла свою привлекательность. Мало ли историй о продажных копах и людях, пропавших без вести буквально на глазах блюстителей закона? А ее точно никто искать не станет. У матери давно своя жизнь, а отчиму она тем более не сдалась.
Мысли натужно ворочались в голове, никак не желая собираться в хоть какое-то подобие плана.
Еще и мужик этот, с его рожей перебитой и выворачивающим душу взглядом… Мэл даже оглянулась. А ведь по-хорошему она ему по гроб жизни должна! Мало того что не выдал, так еще и домогаться не стал. Или не смог? Может, он вообще не по женской части? Но образ здоровенного амбала, украшенного татуировками, совсем не вязался с интересом к «мальчикам». Мужчина больше напоминал хищника, который почему-то решил поохотиться на стороне, а не закусывать прискакавшей в его лапы добычей.
Мэл тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Ее не тронули, не ударили и не выгнали. Остальное не имело значения. Даже хамские манеры и алкоголизм. Пожалуй, ей стоит м-м-м… прибраться! Точно! Она приведет в относительный порядок эту помойку, а за работой, глядишь, придумает, что ей делать дальше. Только ноги обработает…
Но едва подумала о своих ранах, как под сердце кольнуло смутное подозрение. Вчера едва ползала, а сегодня даже не хромает! И вместо содранной в мясо кожи просто синяки и ссадины. А ведь она несколько раз падала… Торопливый осмотр ступней только хуже запутал. Ничего критичного!
— Странно так, — прошептала, рассматривая вполне себе целую пятку.
Может, ей показалось? Мэл усиленно пыталась вспомнить свои ощущения, но вчерашний вечер словно смазался в памяти. Сознание пыталось блокировать плохое — совсем как в детстве. И только ярким пятном проступали касания мокрого языка к коже, сдобренные нежным ворчанием. Бедный пес! Наверняка его все же ранили, а она просто этого не заметила… Хоть бы выжил!