А сейчас — подумать только! — уже десять минут перед холодильником топчется, прикидывает. Хоть так извинится за случившееся, ведь в самом деле и взгляда бы не кинул, знай, что Мэлоди еще ни с кем… А сожаления в сердце и капли нет, одно мягкое, как волчий хвост, удовлетворение. И от этого как-то не по себе.
Сграбастав сразу четыре разных ведерка, направился к кассе. В сторону бутылок головы не повернул. Последнее время выворачивало его от выпивки хуже, чем от еды.
Вчера, как только до клуба добрался, думал первым делом налакаться до зеленых чертиков, но, едва осушив стакан, сразу рванул в туалет. Прополоскало его знатно. Никогда в жизни так не блевал. И с запасным «обезболивающим» тоже осечка вышла. Когда вернулся за стойку, со второго этажа уже спускалась Бритни. А он смотрел на нее и понимал, что просто не сможет. Между ног полный штиль, и не из-за какого-то там мужика, которого женщина пару минут назад обслуживала. Просто не хотелось. Вернее, хотелось, но не ее.
Крошка Мэлоди, как глоток свежего воздуха, просочилась в легкие, вынуждая острее чувствовать вонь окружающей обстановки. Ощущать себя скатившимся на самое дно и желать хоть один день прожить по человечески. Не надо роскоши — просто обыкновенной жизни, когда не приходится хлебать все это дерьмо полной ложкой. Пытаясь выбить из себя сентиментальную дурь, полез на ринг, да там и отключился… Одно радует — волк раньше времени теперь точно не появится. Если уж человеческое «я» погибает, то зверю намного хуже.
— С вас шестнадцать долларов, еще что-нибудь?
Кассирша заинтересованно шарила взглядом по его фигуре и пыталась заглянуть под капюшон, но Блэйк давно приноровился прятаться от любопытных.
— Нет, — отказал и в покупках и в продолжение знакомства.
Купюра в сто баксов полетела на прилавок. И женщина быстренько отсчитала сдачу. Понятливая.
Что ж, пора ему обратно в свой личный ад, с маленькой сероглазой искусительницей. Блэйк облизнул губы, на которых до сих пор горчила сладость утреннего поцелуя. Этот момент заводил невероятно. В ванной кончил в несколько движений, стоило вспомнить неумелую, но такую настойчивую ласку. Поймала его на крючок, да и затащила в ловушку.
Обратно пробирался переулками. Привык за полгода путать следы, словно заяц. Но как же это надоело! До чертиков хотелось перед смертью плюнуть в лицо одной холеной сучке, а лучше — горло перегрызть…
По дороге никто не встретился. Все нормальные люди на работе, а он давно мозги на полку сложил. Раньше с головой окунался в дела Стаи, как одержимый ставил самые трудные цели, зато потом какой кайф — видеть результаты трудов. По одному из таких поводов и был его последний фуршет, после которого от Кристиана Сильвера остались жалкие осколки.