– Я помню о вашем плане… – поморщился Алимхан. – Вот только успеют ли они до штурма русскими Коканда?
Не успели.
Долго рассиживаться казаки не стали и принялись за расстрел главных городских ворот.
Алимхан стянул большую часть защитников к воротам, что должны были вот-вот пасть для отражения русской атаки, но атака произошла совсем в другом месте. Под покровом ночи отряд казаков из атаманского полка скрытно подобрался к стене и стремительным наскоком взял небольшой участок штурмом. После чего плацдарм был расширен новыми силами, барабанные ружья на близких дистанциях оказались тем фактором, что позволило без особых проблем захватить ворота и открыть их.
В город ворвались казаки и начался планомерный его захват. Привыкшие к полевым сражениям кокандцы мало что могли противопоставить штурмовым отрядам казаков.
А откуда спрашивается умение штурмовать города у казаков, по сути, таких же полевых воинов?
Ну так Василий Васильевич постарался. Казаки ведь ребята буйные, а зимой им по большому счету делать нечего, кроме как бухать, а как известно бездельничающий солдат это катастрофа, вот граф и нашел им занятие, сначала обучил штурмовому делу командный состав, ну а уж они под его приглядом натаскивали простых казаков в выделенных для такого дела городских кварталах (собственно занятых казаками под свое проживание).
Даже взрывпакеты для такого дела приготовили из дрянного пороха местной выделки. Чтобы активировать их, достаточно капсюлем ударить по какой-нибудь твердой поверхности, да хоть ружейному прикладу.
Их как гранаты бросали в окна домов, перед тем как проверить его. Убивать такие заряды не убивали (в домах помимо врагов местные жители обитали, зачем с ними отношения портить ненужными смертями), даже не сильно слепили, но вот звуковой удар получался неплохим, опять же эффект фейерверка за счет трех дополнительных шашек. Это на несколько секунд дезориентировало спрятавшихся в доме, большего и не требовалось. А дальше уже дело техники.
От производства гранат граф отказался. Просто неэффективны при слабой взрывчатке, да и сами казаки себя могли покалечить.
Алимхан в таких непривычных условиях городского боя, тем более что ворота наконец доломали и в город с другой стороны прорвались казаки зажимая его в клещи, просто потерял всяческое управление гарнизоном и был вынужден отступить, ну а если еще проще, то бежать.
Покинув город с небольшим отрядом, можно сказать своей гвардией, он объявил священную войну (джихад иди газават) неверным. По сути, отчаянный шаг и косвенное признание своей беспомощности.