– Добрый день, – раздался вдруг голос Краюхина. – Не помешал?
Торопов прямо увидел немую сцену, застывшую наверху.
А Краюхин, тем временем, продолжил:
– Ух, какой мешочек у тебя, Сарафанов, интересный. Ты его на пол поставь, и ручки в гору подними. И гость твой – не знаю вашего имени – пусть тоже самое сделает. Вот так-то. А теперь назад, пока в печку не уткнётесь. Шагом – марш. Да не стойте. Так спиной к ней и садитесь.
Снова заскрипели доски. Это лесник и его спутник выполняли команду участкового.
– Молодцы, – похвалил Краюхин. – Теперь поговорим. А вы никак собирались куда? Вон и документы на столе лежат. Неужто уезжать собрался, а, Сарафанов? Но про это позже. Начнем с твоего гостя. А вы, не знаю как вас, в окошко не зыркайте. То, что меня с вами разговоры разговаривать послали, не значит, что я здесь один.
– Кто это? – спросил незнакомец. Голос его был ровным и даже каким-то ленивым. Спросил, видимо, у лесника, потому что тот ответил:
– Участковый, Краюхин.
– Вот, блин! – выдохнул незнакомец. – Чуть не пришил вас, Александр Петрович. Что ж вы не представляетесь, когда в дом входите? Вас-то мне и надо.
Краюхин не ответил. Тогда гость Сарафанова продолжил:
– А я сегодня утром к вам домой сунулся было, а жена ваша, Варвара и говорит, мол, уехал в Крюково. Я сюда. А мне снова: был, теперь уехал. Пришлось без вас действовать. Я Пятаков, старший оперуполномоченный из областного УВД. Может, слыхали обо мне?
– Документы, – потребовал Краюхин.
– Они в нагрудном кармане, – сказал незнакомец, назвавшийся Пятаковым. – Можно достать?
Торопов с облегчением выдохнул, собрался, было, поднять крышку, чтобы выбраться, как был остановлен вопросом Краюхина:
– В каком рукаве?
– В смысле? – не понял его собеседник.
– В каком рукаве у тебя нож? – спросил Краюхин. – На ногах у тебя ботинки, там не спрятать. За пояс лезть неудобно. За пазуху – тоже. Значит нож в рукаве.
– А зачем мне нож в рукаве?
– Затем, что Варя моя ни в жисть не сказала бы никому куда я поехал, – ответил Краюхин. – А значит, никак ты не мог узнать, что я в Крюково. И значит – никакой ты не оперуполномоченный. Тебе всего-то и нужно было, чтобы я подошёл за бумажкой твоей, вчетверо сложенной.
– Нож в пол! – вдруг крикнул он. – Ну! Или колено прострелю!
– Лови!
Грохнул выстрел, взвизгнул рикошет, что-то хрустнуло, а потом с того места, откуда раздавался голос участкового раздался звук падения тела.
Тропов, протянувшийся было, чтобы открыть люк, одёрнул руку.
– Быстро! – пол заскрипел под шагами «лже-Пятакова». – Выстрел могли услышать.