— Ну, что там? Кто?.. — нетерпеливо подергала меня за рукав Нюська, подползшая на четвереньках.
— Тихо ты! — огрызнулась я. — Не мешай слушать!
Нюська замерла и, кажется, даже дышать перестала. Я тоже. Что-то мне не верилось, что этих подозрительных типов тут только двое. И вообще, коварство их намерений не вызывало ни малейших сомнений. Эти нехорошие люди, они же редиски, копают наш клад. Наш! Клад! И плевать, что его нет!
Кажется, я так воинственно засопела, что теперь уже Нюська дернула меня за штанину и грозно на меня зашипела.
Вовремя. Потому что тот, кто был повыше и зачитывал с бумажки, повысил голос, и до нас с Нюськой донеслось:
— …гарнитур изумрудный из шести предметов, работы придворного ювелира его королевского высочества Георга Третьего; крест нательный с мощами святого Павла, привезен из крестового похода… — в подозрительно знакомом голосе восторг и благоговение мешались с жадностью и недоумением. Дойдя до блохоловки золотой, с эмалью, подаренной лорду Говарду в тысяча шестьсот семидесятом году герцогом Орлеанским, голос с отчетливыми еврейскими интонациями на мгновение замолк, но тут же перешел к возмущению: — Я не понимаю, дорогая моя, где же эта дверь?! Чертовщина какая-то! Вход в винный подвал обозначен здесь, но здесь его нет!
От этих знакомых интонаций у меня случился когнитивный диссонанс. Какого черта эти двое покушаются на наш с Нюськой клад?! То есть… клад-то, получается, есть?! А-ахренеть не встать!
Второй тип в балаклаве сунул (сунула) нос в бумажку, потом обернулась к стене, осмотрелась вокруг и снова уткнулась в бумажку.
— Тебе не кажется, дорогой, что северная стена — это та, что за углом? — и махнула рукой в нашу с Нюськой сторону.
— Твою гармошку, Гольцманы! Твою!.. — не выдержала я, но тут же зажала рот ладонью, чтобы не рассмеяться. Нервно.
— Гольцманы? — переспросила Нюська, но я от нее отмахнулась:
— Цыц, разведка!
Нюська понятливо заткнулась, хоть я и задницей чуяла, что ее распирает сто и один вопрос. Ну, не считая острого желания огреть лопатой претендентов на наше наследство.
— Ты что, считаешь, что я не разбираюсь, где север, а где юг? — очень строго и обиженно вопросил глава милой творческой семейки.
— Ну что ты, Миша, милый. Я ничуть в тебе не сомневаюсь…
— Дедушка Исайя ясно написал: восточный угол винного подвала. Вот смотри, дверь должна быть здесь, с задней стороны дома…
— Конечно, ты совершенно прав! Именно с задней! — обрадовалась Ирка Гольцман.
— Вот! А ты мне показываешь на торец! Вечно ты все напутаешь!
Мы с Нюськой, не слушая дальнейших пререканий, воззрились друг на друга очень, очень круглыми и сердитыми глазами. Потому что, во-первых, какие-то левые Гольцманы имеют опись, карту и знают, где закопан клад. Наш клад! Во-вторых, потому что теперь мы тоже знаем, где клад!.. Наверное. Был…