— Так и не женаты пока, чай, — невозмутимо пожала плечами партизанка. — Гуляйте, пока гуляется. Дело молодое. Эх… вот помнится в шестидесятых был один поляк… А этого не записывай, милок, не надо. Твоей истории это не касается.
Грег понимающе усмехнулся и пообещал привезти распечатанные фотографии, и прислать на мыло статью, когда его работа выйдет.
— Пришли-пришли, — покивала Клаудиа. — А то ж. Ты приятеля-то проводи, дорогу покажи. Что-то притомилась я…
Притомилась-то притомилась, а Яну уцепила за рукав, чтоб осталась. И, стоило Аравийскому с Грегом отойти на полдюжины шагов, громовым шепотом заявила:
— Шпиёны. Как есть шпиёны. Оба.
— Думаете? — с тоской переспросила Яна.
— А то ж! У меня глаз наметанный. Так что нос повесила, а? Шпиён нынче профессия уважаемая, денежная. Бери и не думай!
— Аравийского брать? — уже веселее уточнила Яна.
— Так что одного… обоих бери. Хороший шпиён в хозяйстве завсегда пригодится.
И один Господь знает, как близки оба шпиёна были к провалу. Потому что не заржать было… сложно, короче, было. Но они с Грегом справились. Хоть и с трудом.
Как устоять перед твоим призывным «Нет!»?
(О. Арефьева)
Анна
— В смысле, на мистера Смита из «Матрицы»?.. — Я от неожиданности уронила горсть малины не в бидончик, а на землю.
— Вылитый! Такой же мелкий и морда стремная. Так вот, Нюсь, что я думаю, — продолжила сестра, притягивая к себе ветку с особо жирной и темной малиной.
Из всего потока сознания, вылитого на меня сестрой, я вычленила самое главное.
Здесь был он. Эльф из примерочной. И плевать, что Янке он не кажется похожим на эльфа, просто она ничего в них не понимает. Он… Грег, да, Грег… такой мужчина! Сильный, страстный, красивый, воспитанный…
Наверняка он, говоря комплименты даме, не срывается на «в натуре, пацаны» и не глотает матерные артикли. И ест он, наверное, держа вилку левой рукой, а нож — правой… Нет, я все понимаю. В Афгане, а потом в Чечне и Карабахе было не до этикета, там бы выжить. Мне под нож не раз попадали такие, выжившие там и не очень выживающие здесь. По большей части спившиеся, сторчавшиеся, так и не приспособившиеся к мирной жизни и лезущие в любую драку просто потому, что это их естественная среда обитания. Дмитрий не такой. Он не только выжил там, но и сохранил веру в… наверное, в возможность каких-то изменений. Он был командиром там и заботился о выживании своих ребят, и то же самое он делает здесь. Похоже, весьма успешно делает. Вон даже на политику решился, хоть и сам признается, что в этом грязном деле не силен, и ему бы честный калаш в руки…