Она ворвалась в магазинчик, заставив хрусталь вздрогнуть под порывом ветра и разбросать солнечных зайчиков по всей узкой длинной комнате. За прилавком стоял паренёк лет семнадцати, худой, с взъерошенными бледно-рыжими волосами. Девочка положила перед ним шарик.
– Мне нужен такой же.
Паренёк неторопливо покатал шарик по истертой деревянной поверхности.
– Приходи через неделю, оплата вперёд.
Сару как будто окатило холодной водой.
– У меня нет недели! Ты знаешь, для кого это?
– Да какая мне разница, – мальчишка отвернулся. – Денег нет – нет и разговора.
– Это для Джарета, – закричала Сара, – и Джарету нужна эта вещь прямо сейчас!!!
Имя подействовало: мальчишка побледнел, схватил шарик и выбежал в дверь за прилавком. Пока его не было, девочка ходила туда-сюда по магазину и грызла ногти. Песчинки внутренних часов неумолимо стекали на дно.
Через пять минут, показавшихся Саре вечностью, дверь распахнулась. Мужчина, выглядевший как постаревшая копия паренька, такой же худой и растрёпанный, с жидкой рыжей бородой, протянул ей шарик на цепочке.
– А деньги? – пробормотал высунувшийся из-за двери паренёк, и сразу получил от отца подзатыльник.
– Это за наш счёт, – кивнул Саре мастер, – беги!
– Спасибо! – крикнула девочка, вылетая из магазинчика.
Она бежала быстрее ветра, но ей всё равно казалось, что время давно вышло. Когда она ворвалась в кабинет Джарета, он сидел в той же позе, глядя на часы, как будто и не отрывался от них. Справа от его кресла появился высокий столик, на котором стоял бокал вина и ваза с фруктами. Сара подошла и протянула Джарету шар.
– Три минуты.
– Я… Джарет, я бежала так быстро, как могла…
Девочка никогда в жизни не осмелилась бы обратиться к нему по имени, да ещё и на «ты», если бы это не было одним из правил Лабиринта. Джарет предпочитал, чтобы работники были верны ему на деле, а не тратили время на ненужные расшаркивания.
– Да нет, у тебя было ещё три минуты! Ты и правда очень быстрая и добиваешься своего, не так ли?
Щёки девочки зардели от смущения.
– Угощайся, – махнул мужчина в сторону вазы с фруктами, а сам стал разглядывать шарик на свет.
В вазе среди винограда, клубники («Но ведь уже не время для клубники?..»), вишни, яблок и груш лежали три больших персика с румяными боками. Работников Лабиринта не баловали изысканной едой, а остатки ночных пиршеств Джарет приказывал отдавать беднякам. Сара не понимала, зачем, пока один из поваров однажды не заметил: «Тебе не пришлось голодать, девочка; голодный помнит, кто его кормит». Сара не могла не признать правоту этого утверждения, вспоминая свою единственную ночь на улице.