Тимур
Новое утро ничем не порадовало. Каждое было будто одинаковое, а с момента отсчета и вовсе стерлись все временные границы.
Хлюпика нашел на том же месте. Парень уснул прямо за столом, и мне осталось только мысленно ему посочувствовать, хрен разогнется потом бедняга.
Подсунул ему под голову маленькую диванную подушку и побрел на кухню.
Настя уткнулась в окно и внимательно за чем-то наблюдала.
— Доброе утро. — Поздоровался с девушкой, но она даже не повернулась.
— Доброе…
— Что показывают? — Подошел ближе и попытался разглядеть, что же так привлекло её внимание.
— Он делает так уже третий час… — С грустью в голосе ответила мне.
Проследил за её взглядом и увидел Беса. Парень колотил боксерскую грушу, откуда-то взявшуюся в саду.
Вышел на улицу, медленно подходя к другу.
— Кир…
Удар, еще удар, еще удар…
— Кирюх…
Опять удар, опять и опять.
Бес, словно одержимый, колотил увесистый мешок голыми руками, и кожаная обивка давно окрасилась в алый цвет.
Подошел ближе, сжимая крепко его плечо. Бес замер, резко выдохнул и привалился лицом к груше.
— Я не могу так больше… Всю голову сломал, а ничего не могу понять…
— Мы найдем её, Кир… Не можем не найти, слышишь? Мне нужна моя жена!!!
— КИРИИИИИИИИИЛЛ!!! — За спиной послышался громкий крик, и когда мы резко повернулись, в нашу сторону уже неслась Настя.
Друг оттолкнул от себя грушу и быстро рванул на встречу к жене.
Неприятное чувство кольнуло в груди от обеспокоенного вида девушки.
В считанные секунды оказался рядом с Бесом, а тот уже прижимал телефон к своему уху.
Молчал… вообще ни звука не произнес, только сосредоточено и внимательно что-то слушал.
Вырываю трубку из рук Кира и вслушиваюсь в шорох. Будто шаги какие-то.
— Слушай сюда, мразь, я тебя из-под земли достану, и тогда молись! Молись всем богам, потому что ты труп! За каждую её слезинку, за каждую причиненную боль — отвечать тебе. Я сяду! Я сдохну, но ты не жилец.
Лёгкий смешок, а потом до боли родной голос, еле слышно прошептал в трубку:
— Тим… это я… — Меня всего скрутило одной сплошной болью.
Её голос… Настолько пропитан страхом, что хочется завыть в голос. Но было что-то ещё… Едва уловимое, хорошо спрятанное, но так рвущееся наружу… Отчаянье… Словно она сдалась, перестала бороться и смирилась…
— Тина… родная… Всё закончиться, я клянусь тебе. Всё скоро закончится и ты вернешься домой, только… Не сдавайся, хорошо? Боже, я так тебя люблю…
— И я тебя… — Слабо ответила мне жена.
— Борись, милая, держись за это чувство, и борись… я прошу тебя…
— Тим… я так устала… Я только… хочу, что бы ты знал… Если ты не успеешь — всё хорошо.