Меня подвели почти к центу зала, где располагался какой-то фигурный резервуар непонятного предназначения. To ли купель для крещений, то ли жертвенная фиала внушительных размеров, наполненная почти до краев какой-то темно-изумрудной жидкостью с металлическими, будто ртутными разводами. Над сей чашей, где то на трехметровой высоте, свисала странная сфера из непонятного материала (может из серебра, а может и из стекла), от которой, при попадании на ее поверхность любого источника света, отражались во все стороны завораживающие блики и лучи.
— Главное, старайтесь не волноваться, и у вас все получится.
Не знаю, как Тарле удалось уличить момент и добраться до меня, но продлилась наша с ней доверительная беседа совсем недолго.
— И как? — последнее, что мне удалось прошипеть сквозь зубы и почти закрытый рот.
— С помощью выпитого зелья. Как только с тебя снимут ворот ведьмы, оно начнет действовать. Ты сама это почувствуешь. Не противься тем силам, которые в тебе проснутся в тот момент. Они сами тебя поведут в нужном направлении.
Тарла все же успела прочесть мне прямо в голову (наверное, с помощью какого-то особого заклятья) свои последние инструкции. После чего ушла с остальными моими сопровождающими в неизвестном направлении. Точнее, в дальний угол зала, где располагались не особо плотные ряды из любопытствующих зевак. А я… как-то сразу ощутила себя всеми брошенной, покинутой на произвол судьбы и едва не голой посреди этой футуристической сцены непонятного мне назначения.
Хотя прямо передо мной, под витражными длинными окнами на особой площадке- возвышении восседал мой ненаглядный женишок в окружении личной свиты и священнослужителей явно не ардорского происхождения. И, само собой, по правую от него руку, на чуть менее вычурном, чем у него кресле, со скучающей физиономией сидела его любимая сестричка Гриэль. Ну, спасибо хотя бы за то, что не одна из его возможных фавориток. Хотя, заметив небольшую стайку девушек в почти таких же балахонах как у меня (и явно на голые тела) где-то поодаль от основного патриархата, я уже начала почему-то сильно сомневаться на этот счет. Поскольку выглядели эти молчаливые скромницы все как на подбор, создавая шокирующий контраст теоросским священнослужителям. Последние как раз были выряжены, подобно напыщенным павлинам, в дорогостоящие сутаны, мантии, еще и с поплывшими от большой любви к вкусной еде телами и такими же широкими, бульдожьими мордами.
— Итак, Иллария! — Дагнар властным жестом руки прервал гул голосов своей свиты, не переставая все это время смотреть только на меня.