Идеальный. Просто идеальный. Тусклого отблеска фонарей в окне хватило, чтобы рассмотреть совершенство. Тени, создаваемые рельефом рук, плеч, груди и косых мышц живота, заставили губы пересохнуть. Взгляд столкнулся со взглядом. Удержался, примагнитил. В некогда голубых глазах плеснулись тёмные воды океана. Этот океан вышел из берегов окончательно.
Вторая сильная рука подхватила ногу Риты под голенью, подняла и уложила на обнаженное каменное плечо. Чулок поехал с бедра, за ним по коже пролегла выжженная полоса от раскаленных пальцев. Мэтт сорвал невесомую паутину со стопы. Обхватил её ладонями за подъем…
Продолжая смотреть прямо в глаза, прижался губами к щиколотке.
Миллионы игл закололи в центр поясницы. Рита мелко задрожала, дрожь родилась в центре солнечного сплетения, пошла волной по телу, передалась в ноги. Уголок прижатых к щиколотке губ приподнялся в хищной ухмылке. Кто бы знал, что скрыто в этих тихих водах… В следующую секунду он отпустил её голень, одним точным движением перевернул на живот, выбивая из легких весь воздух, и припечатал сверху. Легко задрал вверх рубашку и протянул полосу поцелуев вдоль позвоночника, разбрасывая по коже миллионы искр…
* * *
Что это было?
Что это, чёрт возьми, было?
Сложно сказать. Фейерверк, взрыв, нечто необъяснимое.
Мэтт уронил руку на лицо и закрыл глаза. Дыхание уже выровнялось, всё тело отяжелело от усталости.
Она. Его. Раскатала. Вымотала так, как не выматывала ни одна смена на «скорой». Хотя сравнение спорное. Сравнивать женщину-вулкан и будни парамедика некорректно, однако… однако…
Нужно немного полежать и подышать. А потом притянуть к себе дикую кошку, свернуть в мягкий пушистый ком и проспать до утра. Плевать на оставленный в куртке мобильник, на Иэна, который, возможно, будет задаваться вопросами. Всё, что сейчас нужно — уткнуться носом в оливковую кожу шеи и уснуть. А утром завернуть кошку в тёплые вещи, заставить обуть что-то приличное и вытащить из дома на кофе. У неё же должны быть хотя бы кроссовки? У всех есть кроссовки.
Слева на подушке произошло движение. Небольшое, тихое. Будто Амрита повернула голову или что-то вроде того. Ожила. Быстро, в отличие от Мэтта, всё еще лежащего, не в силах оторвать руку от лица.
Вообще-то он собирался позвать её куда-нибудь, как только закончатся эти идиотские товарно-денежные отношения. А это примерно через час. Чтобы контракт потерял силу и друг напротив друга остались двое свободных людей. Но… огонь Индии немного опередил британскую сдержанность. Амрита одним лёгким движением вплеснула в спокойную воду бензин и бросила спичку.