До кухни она, правда, добралась далеко не сразу. Сперва замерла посреди комнаты, дослушивая кусок записи, показавшийся особенно важным. Потом долго искала в сумке блокнот. Уронила очки. Подняла. Почти вышла из комнаты, но вернулась за карандашом.
Почему-то эти хаотичные метания не раздражали, а умиляли. Веяло от них чем-то родным. Ракун даже из-под подушки вынырнул, чтоб было удобнее наблюдать. Нина не заметила: снова застыла, торопливо корябая что-то в блокноте, причём на весу, хотя до стола оставалось два шага.
Ракун порой завидовал её умению вот так абстрагироваться от окружающих во время работы. Сам он обычно пытался охватить вниманием всё, происходящее вокруг, а Нина погружалась в дело целиком и выныривала в реальность только для того, чтоб уточнить очередной жизненно-важный вопрос.
Вот и сейчас она машинально спросила в воздух:
— Сколько осталось до коронации?
— Три дня. А что? — Ракун заинтересованно приподнял голову.
— Ничего пока что. Спи, я ещё думаю. И надо дослушать, что там наш милит наговорил. Но… — Нина задумчиво почесала лоб кончиком карандаша. — Скорее всего ты мне на закате понадобишься вместе с лодкой.
— Куда плывём?
— В двадцать третий виток.
— Домой потянуло?
— Сам же сказал: Долан просил фонарик и подарок для Алины.
— Но не сейчас ведь!
— Почему? Купим и то, и другое. И ещё несколько полезных вещей. — Нина многозначительно взмахнула блокнотом.
— Звучит так, будто у тебя есть план.
— Пока что только намётки плана. Процентов двенадцать. И никакой гарантии, что он сработает.
— Гарантия в жизни вообще предусмотрена исключительно на то, что рано или поздно мы все умрём. Но это же не повод сидеть в четырёх стенах и шарахаться от каждой возможности весело провести время. Так что предлагаю рискнуть! Что надо делать?
— Сейчас и конкретно тебе — выспаться. И дать мне спокойно подумать.
— Ладно, ладно. Разбудишь, когда придумаешь. — Ракун покорно рухнул обратно на подушку.
Нина немного понаблюдала, как он ёрзает, устраиваясь поудобнее, а затем всё-таки вышла из комнаты и плотно прикрыла за собой дверь.
На кухонном столе остывал недопитый кофе. Нина опустилась на стул, сделала большой глоток и беззвучно прошептала:
— У меня есть план. Но он тебе не понравится.
* * *
— Явились наконец-то, — прокомментировал комендант появление Нины в общежитии на следующий день. — Вот как напишу докладную начальству, что вы регулярно вне территории школы ночуете…
— И что? Это не запрещено.
— И занятия прогуливаете.
— Это тоже не запрещено, — парировала Нина.
Местный устав она прочитала в первые же дни после переезда в Исток. Посмеялась над количеством взаимоисключающих пунктов, мысленно отбросила неактуальные, уложила в голове правила и запреты — и дальше жила в своё удовольствие. На уроки, впрочем, ходила. Во-первых, интересно, во-вторых, экзамен потом сдать легче, в-третьих, почему бы не сделать приятное преподам, каждый из которых искренне считал свой предмет самым важным и необходимым.