— Точно, вспомнил! Подруга госпожи Хоррен. А я смотрю — лицо вроде знакомое…
Ну конечно, Лизу он помнит. Лизу все помнят. Хотя, наверное, если появляться на занятиях почаще, то рано или поздно окружающие выучат твоё имя. Или ты — их.
— Меня зовут Алина. Алина Эллерт.
— Энгус Зукно-Вейтерлойн, — представился мужчина. Фамилию он выговорил старательно, как будто диктовал. Привык, наверное, что все переспрашивают. Зато сразу стало понятно, почему в обиходе использовалось только имя. — Приятно познакомиться. Извините, я тороплюсь. Увидимся в школе.
— Стойте, — выпалила Алина раньше, чем усач закончил последнюю фразу. — Мне надо с вами поговорить. Это очень важно.
— К сожалению, сейчас я действительно занят. Возможно, позже? Часа через три вас устроит? — Энгус говорил чёткими, раздельными фразами, слегка кивая в такт словам. Из-за этого Алина сама едва удержалась от кивка, но вовремя спохватилась:
— Нет, не устроит. За три часа я успею всем рассказать, чем вы тут занимаетесь.
— Не понимаю, о чём вы. — В лице собеседника не дрогнул ни один мускул. — Госпожа Эллерт, простите, мне пора идти.
— Никуда вы не пойдёте! — Алина схватила Энгуса за рукав, но быстро поняла, как глупо это выглядит, и отпустила.
Мужчина брезгливо расправил замявшуюся ткань и слегка отступил назад. Уходить он, вопреки собственным словам, не спешил. Верх всё-таки взяло любопытство. Или осторожность. Сейчас выслушает все аргументы, подаст знак кому-нибудь из заговорщиков — и будет к вечеру вместо Алины хладный трупик без особых примет.
И вот как объяснить, что она действительно хочет просто поговорить? С самыми благими, чтоб их, намерениями!
А, была — не была!
Алина зажмурилась и выпалила:
— Я видела вас перед взрывом на Прощальной. И никому об этом не сказала.
В ответ не раздалось ни звука.
Девушка выждала несколько секунд и осторожно открыла глаза.
Энгус стоял на прежнем месте. Даже, кажется, ни разу не пошевелился и не вдохнул.
— Я никому не сказала, — повторила Алина, глядя ему в глаза. — И не скажу, если вы сможете доказать, что ничего не взрывали.
— А если не смогу? — Однокурсник неуверенно улыбнулся.
— Тогда вами займётся милития.
Точнее, один конкретный милит, да и то бывший.
Собираясь к заговорщикам, Алина всё-таки написала ему записку и оставила в комнате. Если что-то случится, дверь взломают и всё выяснится. Главное, чтоб Лиза не забила тревогу раньше времени. Она обещала дотерпеть до полуночи, но мало ли что…
— Да, я был там незадолго до трагедии, — неохотно признал Энгус. — Проходил мимо. Как и ещё множество людей. Как и вы, полагаю.