"Ты Американец? » - спросил он меня на моем родном языке.
Я взглянул на него. «Да, американец».
«Я говорю по-американски», - сказал он самодовольно.
"Это очень мило."
«Я хорошо говорю по-американски, не правда ли?»
Я вздохнул. "Правда правда." Официант принес мое вино, и я сделал глоток. Это было неплохо.
«Я здесь стрижка».
Я взглянул на него. Я догадался, что это был невысокий мужчина лет сорока с небольшим, но на его лице было много старения. На нем была темно-красная феска и полосатая джеллаба. Оба были испачканы пылью и потом
«Я стрижка всей деревни Мхамид».
Я кивнул ему и отпил вина.
«Мой отец тоже был парикмахером».
"Я рад это слышать."
Он встал со стаканом в руке и присоединился ко мне за моим столом. Он заговорщицки наклонился ко мне.
«Я стрижка и для незнакомцев». Он сказал это полушепотом, около моего уха, и я почувствовал его мерзкое дыхание. Официант в дальнем углу ничего не слышал.
Я взглянул на араба рядом со мной. Он усмехался, и у него не было переднего зуба. "Чужие люди?" Я спросил.
Он взглянул на официанта, чтобы убедиться, что он не слышит вдвойне, затем продолжил хриплым шепотом, заливая мне ноздри своим дыханием. «Да, те, что в клинике. Видите ли, я хожу каждую неделю. Это все очень секретно ».
Он мог говорить только о лаборатории. Я повернулся к нему. - Вы там докторов стригли волосы?
«Да, да. И солдаты тоже. Они зависят от меня ». Он беззубо усмехнулся. «Я хожу каждую неделю». Улыбка исчезла. «Но вы не должны никому рассказывать. Понимаете, все это очень личное.
«Вы были там сегодня?» - поинтересовался я.
"Нет, конечно нет. Я бы не поехала два дня вместе. Я пойду завтра утром и дважды не пойду, понимаете.
«Конечно, - сказал я. - А вы поедете старой караванной дорогой на восток?
Он отодвинул от меня голову. «Я не могу вам этого сказать! Это очень личное ».
Он несколько повысил голос. Я допил напиток и встал. Я бросил на стол несколько дирхамов. «Купи себе еще выпить», - сказал я.
Его глаза заблестели. «Да пойдет с тобой Аллах», - пробормотал он невнятным голосом.
«Слава Аллаху», - ответил я.
Когда я вернулся в гостиничный номер, Габриель уже купалась; на улице темнело. Она еще не оделась и расчесывала свои длинные рыжие волосы, сидя на краю кровати, обернувшись полотенцем. Я сел на стул рядом и взглянул на пятнадцатаваттную лампочку, свисающую с потолка.
«Он не должен был тратить все деньги», - заметил я.
«По крайней мере, мы не будем проводить здесь много времени», - сказала Габриель. «У вас было виски?»
«Ничего такого цивилизованного. Но я встретил человека, который, возможно, сможет нам помочь ».