— Возможно, если Дориан поговорит с ним, то это поможет, — предложила Роуз. — Возможно, к мужчине он лучше отзовётся, и он знает, что они с Мордэкаем были лучшими друзьями.
— Я думаю, что это было бы хорошей идеей. Уж вреда от этого определённо не будет, — согласилась Пенни.
— Он не хочет верить, что Папа мёртв, — неожиданно сказала Мойра из-за спины своей матери. Она вошла настолько тихо, что ни одна из двух женщин не заметила её присутствия.
Пенни развернулась, и притянула свою дочь поближе к себе:
— Тебе не следует подкрадываться к своей матери. Давно ты подслушиваешь?
Мойра потёрлась щекой о плечо Пенни:
— Только с того момента, когда ты сказала, что Мэттью думает, будто ты заставила Папу уйти, но я знаю, что это неправда. Моя другая мама рассказала мне, что случилось.
Это был первый раз, когда она вообще что-то сказала про Мойру Сэнтир. Древний отголосок её матери появился во время последней битвы Мордэкая, и защитил их от лидера шиггрэс. Насколько Пенни знала, каменная леди не была способна говорить. Она молчала в течение всех событий, пока наконец не вернулась в землю, не оставив ни следа своего присутствия.
— Она с тобой говорила? — удивлённо спросила Пенни. — Почему ты не рассказывала мне об этом раньше?
— Я рассказывала, — ответила Мойра.
Пенни начала было оспаривать это, но обратив свои мысли обратно к тому дню, она осознала, что тогда она вполне могла просто не слушать. Она была не в лучшем состоянии после… Тут она спохватилась, и отбросила эту мысль прочь — она уже на несколько жизней наплакалась. «Сосредоточься на своей дочери», — подумала она.
— Что она тебе рассказала, милая?
— Она сказала, что слышала, как я её позвала, и что она защитит нас, — спокойно сказала Мойра.
Тут Роуз перебила её:
— Я ни разу не слышала, чтобы она говорила. Как она с тобой разговаривала, Мойра?
Указав на свой висок, Мойра ответила:
— Вот здесь, я слышала её голос у себя в голове. Я попросила её и Папу тоже защитить, но она сказала, что ей уже не хватает на это сил — что Папа сказал ей защищать нас вместо него.
Из глаз Пенни полились слёзы. Она отвернулась, отводя взгляд, у неё слишком сильно сдавило горло, чтобы она могла говорить.
— Что ещё она сказала? — спросила Роуз, продолжая разговор, пока Пенни силилась вернуть себе самообладание.
Мойра приостановилась на миг, колеблясь. Она довольно легко чувствовала печаль своей матери, и магический взор позволял ей легко видеть слёзы, которые Пенни скрыла, отвернувшись. Она подумала секунду, прежде чем осторожно ответить:
— Она сказала, что любит меня, и что она была рада тому, что обо мне заботится такая хорошая мама. Она сказала мне быть храброй ради Мамы, особенно если… что-то случится с Папой.