И мы на полусогнутых ногах передвигаемся по соседнему участку, пока головорезы обшаривают участок и баню Демьяна. Нога нещадно болит, и я с трудом на неё наступаю, но стараюсь выдержать темп, который задает Герман. Если я сдамся, то и Германа подставлю, он меня одну не бросит. Не помню, сколько участков мы обошли, но точно уже находимся на две или три улицы от дома, из которого сбежали.
— Куда нам? — перед нами две дороги.
— Вот в тот дом с синей крышей, — говорит Герман, озираясь по сторонам. — Сейчас побежим очень быстро, поняла? Не оглядывайся.
Я киваю с замиранием в сердце, мысленно малююсь Богу, чтобы дал силы на этот марш-бросок, боль невыносимая, делаю пару глубоких вдохов, и мы срываемся. Вдалеке я слышу гул машин, они все ближе и ближе, но я бегу, боясь оглянуться. Герман буквально тащит меня за собой вперед, тянет за руку, не позволяя сбиться с темпа и сбавить скорость. Добегаем до нужного дома и открываем незапертые ворота.
А потом падаем оба на землю на четвереньки, отдышаться. В таком положении нас застают двое парней, вышедших из дома.
— Гера, Елизавета Сергеевна, что вы здесь делаете?
— Нас нашли, — говорит Герман.
— Уходим. Елизавета Сергеевна, в машину, — командует один из них, и Герман кивает мне, когда я вопросительно бросаю на него взгляд. — Герман, на пару слов в дом.
Ребята скрываются, а я остаюсь одна в машине посреди ночи. За воротами тишина и нет света фар, но от этого не легче, наоборот, фантазия рисует в голове самые ужасные сценарии.
— Поехали, — за руль садится один из тех, к кому мы прибежали. Внешне он крупнее Германа, но с ним я не ощущаю себя в безопасности. На правой руке от плеча до локтя татуировка в виде дракона, голова выбрита наголо, и мне страшно от этого вида. Он заводит машину, и она трогается.
— Подожди, — кричу я, — а Герман? — смотрю в заднее стекло на дом, но дверь не открывается, и никто не выходит.
— Шеф сказал ему ждать его здесь. Геннадий Юрьевич уже едет, — спокойно отвечает этот, не снижая скорости.
— А мы куда?
— В другое безопасное место. Пригнитесь, Елизавета Сергеевна, чтобы вас не было видно.
И я послушно ложусь на заднее сидение. Я не вижу дороги, которой меня везут в это «безопасное место». И не верю я этому парню, не мог Герман меня бросить. Он бы точно вышел попрощаться. Что с ним там? Мы останавливаемся, и я привстаю, замечаю, что заехали на АЗС.
— Сейчас заправимся и поедем дальше.
Он покидает машину, ставит в бензобак пистолет и уходит. Проходит несколько минут, парень выходит, но не спешит ко мне, курит в сторонке. Смотрю на колонку и вижу, что она не работает. Бензин не льется в бак, тогда зачем мы здесь стоим?