— Ничего. Он там один. Просит, чтобы вы принесли ему коньяк.
— Коньяк? — переспрашиваю я, может, ослышалась.
— Да.
Еще один любитель коньяка. А можно по одному на смену? Сегодня уже был Гена, давай, Руслан, ты завтра.
— Вот, передай ему, — достаю из верхнего ящика своего стола трудовой договор. — Пусть перечитает, если позабыл, на какую должность он меня принял, — девушка разворачивается, но мне приходится ее остановить. — Возьми бутылку коньяка из его личного бара в кабинете.
— Мне унести?
— Естественно. Кто из нас официантка?
— Ему не понравится, — еще тише, почти себе под нос говорит девушка.
— Мне до лампочки, что ему понравится, а что нет.
Инга уходит, а я не могу успокоиться. Он совсем охренел. Думала, что с ним проще будет работать, но я ошиблась.
Ладно, Лиза, тебе очень нужны деньги. Терпи. К тому же он тебя не танцевать стриптиз пригласил, а всего лишь принести выпивку.
Подхожу к кофемашине и наливаю горячий напиток. Возвращаюсь к столу с кружкой в руках, но запинаюсь об папки, которые сама же разложила на полу пару часов назад. Опрокидываю кружку кофе на себя.
— Ааааа, — шепчу я, ощущая невероятный жар под левой грудью.
Точно, ожог. Этого мне еще не хватало.
Не задумываясь о последствиях и вообще о том, что кабинет не закрыт, я пытаюсь снять мокрую футболку. Но она как назло зацепилась воротом за заколку и никак не снималась.
— Да что б тебя, — сквозь зубы ругаюсь я.
— Помочь? — слышу со стороны двери.
Вот черт! Какая же ты дура, Лиза.
Замерла и опустила руки, быстро открыв лицо. Убрала с глаз непослушные волосы.
Не могу понять, куда он смотрит. Уж точно не в глаза. Опускаю свой взгляд и вижу, что я стою перед ним в одном белье. Точнее в верхней части комплекта.
— А стучать вас не учили? — спрашиваю я.
— Зачем? — и у него еще хватает наглости задавать мне этот вопрос.
— Руслан Дамирович, может, вы всё же выйдите? — настаиваю я, чувствуя, что щеки наливаются краской.
— Да брось ты, чего я там не видел?
— Мою грудь вы не видели, — настаиваю на своем.
— Уже, — и смотрит так нагло и с улыбкой на лице, что глаза эти его выцарапать хочется.
— Ну, хорошо.
Демонстративно снимаю футболку, прямо напротив него, и надеваю другую.
Господи, что я делаю? Ноги дрожат, а сердце колотится так, что готово выскочить из груди. А он еще, гад такой, безотрывно и нагло смотрит на меня.
— Растяпушка, — очень нежным тоном говорит он.
Он что, способен и на такие интонации? Не надо больше вот так говорить. А взгляд — токакой. Очуметь. Внизу живота завязался узел, и пульсация между ног становится с каждой секундой все ощутимей.