«Но хватит дела, - подумал он. Пришло время поразмышлять об удовольствиях, которые вскоре произойдут.
Антонио и женщина.
Его сердце уже слишком сильно стучало. Ему нужно быть осторожным и не слишком волноваться.
* * *
Она припарковалась в нескольких кварталах от дома и пошла по извилистой улице, обрамленной высокими изгородями. Над ними она могла видеть шиферные крыши и высокие фронтоны огромных величественных домов на фоне темного неба.
Обнаружить особняк герра Оскара Хесслинга было несложно. Он был больше и грандиознее, чем все остальные на улице.
Слегка трясущейся рукой она нажала кнопку входного зуммера. Она не любила заниматься бизнесом в ранние утренние часы.
"Джа?" - сказал голос через решетку динамика.
«Я у ворот».
«Ах да, фройляйн, входите. Входная дверь не заперта».
Послышался гудок, и ворота распахнулись. Она вошла и закрыла дверь за собой.
Дом находился вдали от улицы, за кругом U-образной, обсаженной деревьями подъездной дороги. Было смертельно тихо, если не считать постукивания ее каблуками по мощеной дорожке. Входная дверь открылась со скрежетом петель и она вошла в длинный зал с высокими потолками
и огромными дубовыми дверями, ведущими в хорошо оборудованные комнаты по обе стороны.
Последняя дверь справа, моя дорогая. Это мой кабинет ".
Голос исходил из небольшого динамика, спрятанного где-то в стене над ней.
Дом был баронским, с темными стенами, обшитыми деревянными панелями, потолочными балками с грубой отделкой, балконами с декоративной резьбой, выставками чучел животных и задумчивыми гобеленами. В конце зала над камином висели даже скрещенные сабли и рыцарский шлем.
Хесслинг сидел в специальном кресле, которое было спроектировано и усилено с учетом его огромной массы. На столе в форме подковы вокруг него стояли телевизионные экраны, компьютерные консоли и телефоны, которые он использовал для управления своей империей.
Комната была такой же гигантской, как и ее владелец, и стены от пола до потолка были увешаны фолиантами в кожаном переплете. Она была уверена, что ни один из них никогда не открывался.
"Guten Morgen, Fräulein".
"Герр Гесслинг".
«Ты даже красивее, чем на нашей последней встрече».
Гесслинг чувствовал давление в его колотящемся сердце, когда он смотрел, как она скользит по комнате. Ее удивительное тело было облачено в дорогое черное платье, которое стильно открывало богато изогнутые бедра, расклешенные бедра и выступающую грудь.
Женщина не была классической красавицей, но была яркой, и казалось, что от нее сочится эротика. И даже больше, чем ее чувственность, Хесслинг почувствовал, что под этой спокойной, холодной красотой скрывается настоящий хищник.