Катенька не слишком любит вкус алкоголя, но смешивать арцах с колой не позволяют звёздное небо над головой и нравственный закон между людьми.
А выпить надо было всё равно. После прослушивания записи, после разговора с бабулей. Вайнберг. Екатерина Павловна Вайнберг. В стопочку мельхиоровую, удачно имитирующую серебро, самую капельку виноградной водочки. Первая. Вторая. Третья. Долька мандарина. Четвертая. Пятая. Долька мандарина. Фрагмент мандарина. Парт оф мандарин.
Перед походом в заведения, отмеченные большей или меньшей степенью злачности, необходимо выпить. Катенька любила кабак как жанр. Катеньке нравился Блок и его зловещий и тлетворный дух.
Арцах даёт эффект левитации. Катенька полевитировала в самое убогое заведение города – унылую столовку с клетчатыми скатертями и хитами Сердючки (называлось клубом, но здесь правило «nomen est omen» не работало). С братом договорились встретиться уже там.
А вот и брат, ждёт у входа, покуривает свой вонючий «Кент». Павлин. Опять надел рубашку с растительным орнаментом. И эта его туалетная вода уже ушла давно в разряд ретроароматов. Дорогой, тебя до сих пор прёт от того, как в девяносто восьмом кассирша на автовокзале восхитилась твоими запахами? Или что у нас? Стимул, реакция, Павлов, собака?
–Катя, здравствуй! Пойдём?
–Пойдем, Ген.
Незатейливый пир на двоих – бутыль белой лошади и пепельница.
– А можно вашу спутницу на танец пригласить?
Гена уже загашен, а если бы и нет, разве отказала бы себе Катенька в удовольствии потанцевать с малознакомым явно не трудового вида элементом? Есть, конечно, и минусы в элементе. Ладно, Катенькин внутренний голос шепчет ей: «Ему 38, он просто плоховато сохранился».
Под локоточек Катеньку нетрудовой элемент берёт, на танцпол ведёт, жарким дыханием заушные зоны благодетельствует. Катенька уже к арцаху лошади прибавила треть бутылки. Разморило ее, ослабило и без того бракованную бдительность.
–А ваш спутник не против, что мы танцуем с вами? – и локоточек Катенькин сжимает.
– Да не спутник он мне, брат единоутробный он мне.
– Брат? Может, тогда за столик к нам присядете? Поговорим?
– А и присяду, вон брат-то все равно уже нашёл себе собеседницу поинтереснее.
Гена заголяет волосатый жирноватый живот и имитирует половой акт в окружении женщин предпенсионного возраста. У них, наверное, тоже бдительность ослаблена.
– Я вообще-то редактор в «Сове и глобусе», знаете, издательство такое? Мы научпоп делаем. Для всякого школьного возраста. И студенческой аудитории. И просто для всех, для всех! Последнюю книжку редактировала – песня просто – биолюминесценция! Но мне больше гуманитарные нравятся. История всякая, культурология. Жалко только, что у нас Ямпольский не издается. Куда нам до него. А читали его труд «Ткач и визионер»? Пиво, кстати, буду. А вы, кстати, чем занимаетесь?