Он идет следом за мной.
— Я голодный мужчина. Не стану извиняться за свой аппетит.
— И ты предпочитал шведский стол? — Я запрыгиваю на кровать, чтобы не попасться ему в руки.
В его глазах загорается азарт, белозубая улыбка светится на фоне загорелой кожи.
— Почему бы и нет, раз я голоден?
— Тебя все еще тянет на приключения? — я спрыгиваю на пол и продолжаю убегать от него по комнате, хотя Сент и не бежит, он уверенно наступает.
— Твой голод настолько сильный, что ты, возможно, никогда не сможешь его уталить, — я продолжаю его дразнить.
— Возможно, — он хватает меня одним резким движением, прижимает ближе и говорит прямо на ухо низким голосом:
— Думаю, на тебе моя рубашка сидит лучше, чем на мне.
Со стоном прижимаюсь ближе.
— Сент.
Трахни меня, прямо сейчас. На кровати, на полу, у стены.
Он игриво и озорно расстегивает первую пуговку и проводит костяшками пальцев по нежной коже между ключицами.
— Я хочу тебя, — шепчу ему, плененная и влюбленная. — Видишь, у меня тоже есть амбиции.
Его голос становится хриплым.
— Отлично, стремись к большему. Всегда. Мне нравятся жадные девчонки.
— Девчонки?! Во множественному числе! Ты тот еще фрукт! — Я снова отталкиваю Сента, вырываясь из объятий, приторно хмурясь.
— И все равно я тебе нравлюсь. — Малкольм следует за мной, а его улыбка вызывает такое же возбуждение, как и его эрекция.
— Я и стремлюсь... к большему... мне просто хочется как-то охарактеризовать наши отношения, эта неясность меня расстраивает.
Кто я для тебя? Я хочу спросить, но Сент расстегивает очередную пуговицу и шепчет:
— Только тебе могло потребоваться облачить все в слова. Но для того, что между нами, нет названия.
Он наматывает прядь моих волос на руку, чтобы запрокинуть голову и поцеловать. И... целует.
Наши губы сталкиваются, его накрывают мои, заставляя меня поддаться, его язык проникает в мой рот, посылая пульсирующий жар по всему телу. Не разрывая поцелуя я тащу его за плечи вслед за собой к постели.
Матрас ударяет меня под коленки и я сажусь, а затем ложусь, утаскивая Малкольма за собой. Он нависает сверху, продолжая целовать меня медленно и властно. Жар испепеляет меня.
С трудом сдерживая стон, я удивленно смотрю, как он садится на матрас рядом, прижимая меня к груди одной рукой. Пользуясь положением, принимаюсь целовать его в шею и челюсть, становясь все более влажной, когда Сент проводит рукой по моему обнаженному бедру.
— Значит, мы друг друга поняли, — шепчет он, разорвав поцелуй, требовательно смотря на меня сверху вниз.
Облизав губы, я киваю.
Он снова погружает язык в мой рот. Склонившись надо мной он больше не сдерживается. Доминирующий и властный, неуступчивый, он кружит языком. Надавливая, облизывая, наступая, разжигая огонь до предела, когда между нами уже не остается расстояния. Его рука поднимается, поглаживая, по моему бедру, следуя к треугольнику кожи на шее, обнажившемуся в расстегнутых пуговицах рубашки.