Скорость немного уменьшилась. Начался длинный подъем. Впереди заблестели огни. Петров, прищурив глаза, вгляделся в мерцающую полосу земли. Насыпь круто сбегала к узкому кювету. Грохотали колеса. Сейчас или никогда! Он выпустил поручни, оттолкнулся, скрадывая скорость, и уже в воздухе быстро заработал ногами, как будто бежал. Так его учили делать очень давно, когда он прыгал с парашютом… Удар! Петров пробежал несколько шагов, упал, покатился по насыпи и свалился в кювет, до половины наполненный ледяной водой.
Петров забарахтался, уцепился за край кювета и увидел красный глаз последнего вагона. Удаляясь, протарахтели колеса, стало тихо. Так тихо, что Петров с беспокойством прикоснулся к ушам. Уж не оглох ли?.. Он стоял, сгорбившись, под насыпью, а вода текла с одежды и скоплялась лужицей у ног. Черное небо, усыпанное звездами, дышало холодом. "Ушел!" — вслух сказал Петров и заспешил. Они могут стоп-краном остановить поезд. Нельзя терять времени.
Между деревьями по-прежнему мигали огоньки. Петров, спрятавшись в кустах, разделся догола и тщательно отжал воду из белья и одежды. Потом проверил карманы. Деньги остались в рюкзаке, но документы были тут. Справка об освобождении размокла. Он осторожно завернул ее в мокрый носовой платок. Так не порвется…
Когда Петров добрался до деревни, ему стало жарко, а одежда успела просохнуть. Он бежал всю дорогу, прижав локти к бокам, как заправский спринтер. Ему было тридцать пять лет, сердце работало хорошо. Отдышавшись, медленно пошел по широкой сельской улице.
В хатах желтели огни. Постукивал движок локомобиля. На краю деревни пиликала гармошка. Возле палисадников виднелись светлые платья девчат, силуэты парней. Петров облюбовал хату и подошел к калитке. Хата была старенькая, крытая соломой. Низенький заборчик покосился. Петров подумал, что вряд ли встретит здесь мужчину, уж очень все запущено. Не иначе, дом ведет вдовушка или молодица! Это его, собственно, и привлекло. Но на стук за ворота вышел рослый, с широкими плечами мужчина лет сорока. На нем был черный пиджак внакидку и сапоги гармошкой.
— Что надо? — неприветливо спросил он, разглядывая в упор позднего гостя.
— Переночевать бы! — попросил Петров. — Я из района. Приезжал на станцию по делам службы и вот задержался…
Хозяин, кряхтя, отодвинул оглоблю, запиравшую ворота, очевидно считая, что гостя нельзя пропустить в калитку, и пригласил Петрова войти. Навстречу кинулся огромный грязно-белый пес, но не укусил, а стал тереться облезлой спиной о ноги.
— Ночуй, что ж! — сказал мужчина. — Только угостить нечем. Не взыщи! Живу один, жинка в область уехала на слет.