"Не надо!" — хотела сказать Лида, но прошептала: — "Дима!".
Он поднял ее на руки и понес куда-то. Лида зажмурилась. Стало страшно. Попыталась вырваться, но так ослабла, что не могла шевельнуть рукой. И эта слабость была почему-то приятна… За несколько секунд, пока Дмитрий нес ее к кровати, Лида успела подумать о многом. Сначала мелькнула мысль, что напрасно вошла к нему в комнату, потом вспомнился вечер, когда Дима стоял у пруда… Какие крепкие руки! Обнял так, что дышать трудно! Голова кружилась, щеки пылали… Прикоснувшись к мягкой прохладной подушке, Лида увидела склоненное над нею, покрытое каплями пота лицо…
И вдруг почувствовала, что его руки разжались. Сперва она даже не поняла, что произошло. Иванцов сидел на кровати, поглаживая пальцами брови. Лиде стало нестерпимо стыдно. Кое-как заколов шпильками волосы, она хотела выйти из комнаты, но тут хлынули слезы. Девушка почувствовала себя глубоко несчастной и оскорбленной. Точно сквозь вату доносился голос Иванцова, который шептал, робко прикасаясь к ее руке:
— Прости меня! Я не должен был… Мы сумасшедшие!.. Хорошо, что вовремя опомнился! Как бы я смог закончить институт, если бы… Ну, понимаешь! Ведь не всегда это бывает безнаказанно!..
Нет, она не понимала. Что он такое говорит? До нее дошло только, что могла выйти неприятность. Какая?.. Дмитрий несвязно бормотал о ребенке, пеленках, пропащей жизни. Наконец, она поняла и отвернулась. Ей стало горько.
С трудом удалось Иванцову успокоить девушку. Только во Дворце культуры Лида постепенно пришла в себя и даже заулыбалась.
Они, конечно, опоздали. Танцы были в разгаре. Но концерт еще не начинался. Сквозь распахнутые окна в зал заглядывали бледные звезды. Влажный, пахнущий травой ветерок касался разгоряченных лиц. На сцене сидели два баяниста и старательно растягивали мехи своих нехитрых инструментов. Они устали и временами фальшивили, но никто этого не замечал. Публика тут собралась самая разная. Можно было встретить и рабочих с локомобильного завода, и студентов, и школьников. Молодежь вначале держалась обособленно, но во время танца все смешались. Будущие медики приглашали девчонок из ремесленного училища, а скромные и неловкие заводские парни лихо отплясывали со школьницами в белых платьях. Во время перерывов ребята и девушки, обмахиваясь платочками, гуляли по фойе и рассматривали картины местных художников — пейзажи, портреты передовиков производства, натюрморты…
— Я устала! — пожаловалась Лида, протанцевав два круга. — Угости меня мороженым!
— Сейчас, Лидушка! — с готовностью ответил Иванцов, бывший в этот вечер необыкновенно услужливым. Усадив ее на диван, он вернулся через несколько минут с двумя серебряными тюбиками. Молча ели мороженое. Дмитрий отставил руку, боясь испачкать новый костюм; Лида с любопытством разглядывала наряды женщин, прикидывая, какие платья были бы ей к лицу.