Шевелев требовал, чтобы она бросила учебу и уехала с ним в столицу, заманивал дорогими тряпками и ночными клубами, но девушка упорно стояла на своем — она должна учиться, начать работать и не зависеть от любовника. Так и сказала: «Я не буду твоей содержанкой, Илья. Я люблю тебя, я хочу жить с тобой, но висеть на твоей шее я не буду». Почему он тогда не заметил, с какой горечью она называла его любовником? Ведь он без обиняков заявлял, что его интересует в первую очередь секс, ему нужна под рукой постояная партнерша, и даже ни разу не намекнул, что ему нужна она сама.
Только потом, когда «постоянные» партнерши начали меняться с бешеной скоростью, ему захотелось большего, чем просто секс. После, долгими ночами, глядя в потолок, он понимал, что София была права, что если строить отношения, то только на равных, и если бы можно было все вернуть, он не посмел бы предлагать ей содержание, а смиренно предложил руку и сердце.
В тот вечер он решил показать упрямице ее место, она пришла к ночному клубу, где Шевелев назначил ей свидание, а сам приехал с компанией. Все были выпившие, он был с девушкой, теперь Илья даже имя ее не помнил, а тогда целовался на глазах у Софии, и вообще все это даже сейчас вспоминать было мерзко. До сих пор перед глазами стояли ее глаза, полные обиды и слез.
А когда приехал к ней на следующий день, думая, что уж теперь она согласиться на все, лишь бы не потерять такое сокровище, был немало удивлен, получив две несильные, но очень унизительные пощечины на глазах у все той же компании.
— Ну и сиди в этой дыре одна, дура, — зло бросил и уехал в тот же день из города.
Он ждал звонка, в самом деле ждал, сейчас Илья сам поражался собственной тупости и наглой самоуверенности. Если бы он мог, сейчас сам бы сгонял в прошлое, чтобы дать себе самому по наглой ухмыляющейся роже, он бы заступился перед самим собой за тогда еще свою девочку. Потому что из-за собственной гордыни и эгоизма он ее потерял.
Илья долго держался и делал вид, что забыл Софию, что ему нет до нее никакого дела, окунулся с головой в упоительный мир больших денег. Но однажды выпроводил из дому очередную претендентку на его банковский счет и чуть не завыл от тоски. Он не мог обвинять девушек, которых завораживали его финансовые возможности и упрекать их только в погоне за благосостоянием. Глядя на себя в зеркало, Илья не без удовольствия осознавал, что он сам вполне достойное приложение к собственным деньгам. Может, даже наоборот, по крайней мере, в свое тело он так же вкладывал немало усилий — каждый день тренажерный зал минимум час-полтора. А внешностью его и так природа не обделила. Но как теперь отделить внимание к своему состоянию от внимания к собственной персоне, он не имел ни малейшего понятия.