Брат догнал в коридоре.
— Лона! — схватил за локоть.
— Что? — освобождаясь, посмотрела прямо.
— Погоди. Дай все объясню.
— Не надо, Марк. Это было твоим решением. А я, как и подобает бабе, должна молча проглотить обиду. Да?
— Что ты несешь?
— Желаю счастья. — Пошла дальше. Подошла к лифтам и нажала кнопку вызова.
— Лона! — ухватив за плечо, оттянул к окну. — Не было у нас никаких увеселений. Мы просто расписались. Я позвал представителя из ЗАГСа и мы… мы были вдвоем в палате. Больше никого.
— И что? — она резко вырвала руку. — Позвонить и сказать не мог?
В этот момент приехал лифт и из него вышел Вадим. Остановился.
— Так вышло, Лон. Мне оправдываться, что ли из-за этого перед тобой? — начал злиться Марк.
— А я разве просила об этом? Это ты за мной побежал. — Достала телефон, открыла записную книгу и удалила его телефон. — Не переживай. Я больше не буду надоедать.
— Лон, да что с тобой?!
— Ничего. Просто прозрела. Надо было давно вычеркнуть из жизни всех, кому я не нужна. Даже родных, если мешаю.
После этого Илона отошла к другому лифту и снова нажала на кнопку. Стояла, глядя перед собой на двери и ждала. Ее начинало трясти от всплеска адреналина. Еще никогда в жизни у них не было такой ссоры.
— У нас завтра венчание… — брат снова подошел к ней.
— Я обязательно загляну в ближайшее время в церковь и поставлю Николаю-Чудотворцу свечку в размер своей ноги за сие чудо: ты, наконец, вспомнил о боге. — Зашла в лифт и уехала.
В вестибюле возле выхода ее нагнал Разумовский.
— Лон! Лона! Подожди. — Преградил путь.
— Что тебе? — Вытерла слезы, которые выступили очень некстати.
— Давай поговорим.
— Поговорим? Что-то новенькое. А давай. Говори. — Сложив на груди руки, уставилась на него.
Он застыл. Ну да. Где делась кроткая овца, которой она была раньше всегда в его присутствии?
— Что с тобой происходит? — спросил негромко, хмурясь.
— Ничего. Избавилась от иллюзий. — Подождала немного. — Еще вопросы?
— Ты другая…
Что можно было сказать на это? Что малознакомая девушка (теперь уже родственница, как оказалось!) заставила посмотреть на себя со стороны? И увиденное, ей, мягко говоря, не понравилось?
— Ничего. Привыкнете. — Обошла его и направилась к дверям. Сердце уже не стучало. В груди странно затихло.
Поступок брата стал последней каплей. Кто бы мог подумать, что это окажется для нее точкой невозврата? Еще пятнадцать минут назад ей хотелось послать все к черту и догнать Вадима. Прижаться, впиться губами в его губы и вымаливать прощение за резкие слова, сказанные в понедельник. Пусть бы было все как прежде! Может, он со временем передумал бы и их встречи возобновились?