— Ты ненормальный?! — зафырчала зло. — Отпусти меня!
Как там дед Георг говорил? «С бабой не надо болтать, бабу надо еб@ть!» Разумовский вжал Лону в угол своим торсом еще сильнее и добрался к брюкам. Пуговица не выдержала натиска, и, стукнувшись о пол куда-то покатилась.
— Вадим! — вскрикнула, переходя на жалобный писк.
Он чуть отстранился, но ровным счетом для того, чтобы самому было удобнее добраться к ней между ног. Ткань под его рукой затрещала.
— Вадим!! — Ила покраснела от жалких стараний остановить его. Цеплялась своими ручками, оставляя царапины, и сычала от злости. — Прекрати!!
Он закрыл ее рот очередным поцелуем, подавляя сопротивление и млея. Выждал несколько томительно-длинных минут, прежде, чем она расслабится и утратит бдительность, после чего добрался таки. И чуть не получил инфаркт. Казалось, что сердце застучало везде: в ушах, в горле, в груди. Господи. Мокрая, желающая тебя самка — чистый героин для мужского мозга.
Обхватив рукой, тут же вытащил ее из угла, прижимая к себе спиной и обездвиживая. Подтянул к дивану и нагнул через подлокотник, сдирая ее брюки и не соображая уже больше ничего. Лонка пыталась развернуться, упиралась, цеплялась руками в диванные подушки, непроизвольно разбрасывая.
— Пусти!! Вадим! Ты! Нет, Вадим, нет! Пусти!! Вад…
Да!!! Не сдерживаясь, зарычал, вбиваясь. Малая в ответ сдавленно вскрикнула, послав ему тем самым контрольный в голову.
…
Илона лежала на родной волосатой груди и все еще подрагивала. Интересно, когда это прекратится? Она ненормальная. Нет, ну точно ненормальная. Разве может психически здоровый человек испытывать оргазмы от… насилия? То, что она ощутила, было совершенно новым и необычным. Неужели, таким образом, проявились отголоски маминого воспитания? Или это ее личный какой-то заскок? Ведь на внутреннем уровне все всколыхнулось уже тогда, когда оказалась в доме. Чувствовала исходящие волны от Вадика так, словно руками ее трогал.
Раньше он вел себя с ней как с хрупкой вазой. Сплошная нежность и ласка. А теперь в пароксизме страсти пялил как портовую шлюху битый час. Не останавливаясь.
Кто ж мог подумать, что своим поведением она откроет ящик Пандоры?
— Рассказывай. — Проговорил расслабленно, поглаживая рукой ее бедро.
— Мне надоело. — Ответила, лишь бы отстал. Говорить не хотелось, а объяснять первопричину не собиралась. Надо было начинать с того, что подслушивала их с Марком разговоры. Она, конечно с отклонениями, как только что выяснилось, но не настолько, чтобы окончательно пасть в его глазах.
— Надоело что?
— Жить так надоело. Хочу начать все с чистого листа.