Ни одна макаронина не лезла в горло, когда Макар вот так прямо и открыто рассматривал лицо Ксении. Она буквально кожей ощущала, как морские глаза впиваются в лёгкий румянец на её щеках. Как описывают полукруг над макушкой с распушившимися тонкими прядями. На самом деле, Макар всегда был внимателен к деталям и не вкладывал в изучение ксюшиного лица абсолютно никакого смысла. Просто смотрел.
" Что ему надо?" - подумала про себя и с трудом протолкнула комок пищи. Через несколько секунд на языке стало кисло и слюни, словно после съедения лимона, заполнили собой весь рот. Изнутри, в районе желудка, поднималась безжалостная волна тошноты. Вовремя. Ничего не скажешь.
Макар, конечно, заметил, в какой внезапной суете Ксюша выпустила вилку из руки и ринулась в сторону коридора. Сдвинув брови к переносице, он проводил девушку медленным вдумчивым взглядом. Вздохнул и покрутил стакан вокруг своей оси.
Через пять минут после прекращения рвоты стало значительно легче. В ванной Ксюша открыла спасительную баночку с мятными леденцами и засунула за щеку сразу две штуки. Язык приятно холодил ментол. Сердце постепенно замедляло свой ритм. Отпустило. Вот только как возвращаться обратно после такого искрометного исчезновения? Что сказать, как объясниться? "Макар подумает, что у меня явные проблемы с пищеварительной системой или с головой" . Стало волнительно и стыдно. Причесав выбившиеся прядки, Ксюша приложила холодную ладонь к самому низу живота и громко выдохнула.
"Да и какое дело, что он там подумает, чужой мужчина сегодня есть, завтра уедет". Вошла на кухню, как ни в чем не бывало и с облегчением заметила, что Макар уже закончил есть и моет тарелку. Он стоял спиной и девушка не стала привлекать к себе лишнее внимание, тихонько села за стол и попробовала доесть эти.. ма-ка-ро.. При мысли о варёных кусочках лука стало дурно. Не стала рисковать, просто допила половину чашки остывшего чая и посмотрела в сторону раковины. Макар неожиданно обернулся и через несколько секунд, как неизбежность, возник безмолвный диалог взглядов. Её глаза, как две серые ноябрьские лужи, смотрели мутно и тоскливо, будто извиняясь, но не в силах выразить открыто свою боль. Макар едва заметно стиснул скулы и в глубокой зелени моря, на самом дне, залегла тень сочувствия.
- Спасибо, все было очень вкусно, - хрипло вышло, будто заволновался не меньше, чем побледневшая Ксюша.
- Не за что, я пойду, переоденусь, да? - отвела глаза в сторону и встала из - за стола.
Утвердительно кивнув, парень со всей силы прижал вафельное полотенце к влажным рукам. Неловкость буквально звенела в воздухе, отзываясь быстрыми шагами в коридоре.