- А вы кто ветеринар? - фыркнула Ника, продолжая сидеть на месте. В ответ он сунул руку в карман куртки, а другой притянул Пинча за ошейник.
- Не обязательно быть ветеринаром для того чтобы понять очевидные вещи - ледяным тоном произнес он, разворачиваясь,- примите как добрый совет, на будущее. В каждом движении просматривалась мужская твердость и сила, он молча удалялся в сторону дома.
Пытаясь понять, что же произошло, девушка потерла ладонью глаза. "Наваждение какое-то, зачем я вообще ему ответила, этому придурку, почему так вспыхнула от его слов?"- синие глаза озадаченно посмотрели на красный ремешок, - " а ведь шлейка и правда одета неправильно, я в этих своих слезах даже не посмотрела, что Гуффик прихрамывает. Ух. Блин. И надо же, этому ужасному мужику слушать такую прекрасную музыку, что я вообще попёрлась сюда?"- встала с лавки, озираясь по сторонам. Кругом темные деревья, и ни души.
Он шел по вымощенной тропинке, пытаясь понять собственное поведение. Доберман виновато бежал рядом, периодически оборачиваясь назад, словно вынюхивая кого-то.
" К чертям мне сдалась эта девчонка, и ее этот, длинноухий.. Испугал только. Зачем я ей про шлейку сказал, хотел сделать доброе дело, не мог пройти мимо. Чертова профессия, уже в крови"- широкие шаги ускорились при звуках накрапывающего дождя. Он обернулся, неизвестно зачем. Увидев позади знакомую фигуру, парень невольно обрадовался. В ту же секунду мысленно осекся, прогоняя образ длинноволосой девушки.
" А ведь рядом живем"- промчалась мысль. Пинч насторожился, поднимая уши, словно чувствительные локаторы.
- Еще раз такое увижу, будешь овсянку жрать на воде - строго сказал парень, притягивая к себе оскалившегося пса. Зная нрав хозяина, Пинч мгновенно присмирел. Раз сказал, значит сделает. Длинные лапы сбивали влажную росу с травы, пробираясь все ближе к подъезду. Словно косяк пестрых рыб, местные собачники тянулись к дому, гонимые непогодой.
Ника натянула капюшон на голову, спрятав щенка под курткой. Гуфф не растерялся, и словно истинный мужчина, оказавшийся возле теплой груди, принялся лизать платье своим замшевым языком, пробуя на вкус вожделенную пуговичку.
Сейчас она осознала, что собака- это надолго, и щенок всецело завладел ее сердцем.
Поднявшись в подъезд, она вновь ощутила на плечах шлейф разочарования, и боли. Предстоял нелегкий разговор.