Следом за ним вошли те два парня, что привезли меня сюда. Один из них, тот, что был с татуировкой над бровью, повесил на торчащий из стены гвоздь яркий светодиодный фонарь. Второй же молча наблюдал за мной, держа в руке мобильник.
Пришлось щуриться первые несколько секунд, чтобы привыкнуть к яркости фонаря. Зато теперь и комната, и вошедший мужчина стал виден как днем.
Это был тот импозантный мужчина, с которым Артур встречался в театре незадолго до вереницы тех роковых событий, что разбросали нас на два долгих года.
Только тогда этот мужчина выглядел дорого-богато: в начищенных туфлях и идеально сидящем костюме, демонстрировал безупречные манеры.
Сейчас же передо мной стоял потрепанный жизнью мужик с взъерошенными черными волосами, с заметной проседью в них.
— Узнала меня? — спросил он и улыбнулся одним уголком губ. — Вижу, что узнала.
Раз он сам себе отличный собеседник, решила зря рта не открывать. Тем более что говорить не особо-то и хотелось, учитывая то обстоятельство, что ужасно болело в груди, при каждом вдохе. Поэтому, прижавшись спиной к стене и обнимая себя за талию, молча наблюдала за всеми тремя мужчинами, уделяя больше внимания их очевидному главарю.
— Колесников Андрей Павлович, если, вдруг, забыла моё имя, — как бы, между прочим, напомнил он.
— И что вам от меня нужно, Колесников Андрей Павлович? — вопросительно подняла бровь, сохраняя ровным голос.
— Девочка с зубками, — ядовито улыбнулся мужчина. — Меня предупредили.
Оттолкнувшись от стены, мужчина вальяжно подошел ко мне практически в плотную и с прищуром стал разглядывать моё лицо.
— Только зубки твои… — произнёс он вкрадчиво. — Могут встать тебе поперек горла.
Последовал жесткий удар прямо мне в челюсть, от чего я ударилась затылком о стену и в глазах на секунду потемнело.
Приложив ладонь к ушибленному месту, сплюнула образовавшуюся во рту кровь и подняла озлобленный взгляд на мужчину, который самодовольно ухмылялся.
— Объяснения какие-то будут, — выпрямилась я и без малейшей капли страха взглянула в глаза очередному обидчику. — Или три взрослых мужика пришли ночью к слабой девушке, чтобы самоутвердиться за её счет?
Ответом мне послужил тихий смех Колесникова. Парни за его спиной тоже издали нервные смешки, но осеклись, поняв, что смех их предводителя ни разу не веселый.
Убрав руки в карманы, мужчина сделал шаг назад и прикусил нижнюю губу, словно раздумывая над тем, что делать дальше.
— Объяснений хочешь, значит? — лениво протянул он. — Что ж, последнее желание — закон.
От этих его слов внутренности сжимаются в тугой узел. Последнее желание? Какого черта? А как же завтрашняя сделка? Мозг лихорадочно прикидывает возможные сценарии развития сюжета, в то время как Колесников неторопливо проходится из угла в угол, почесывая подбородок большим пальцем.