Замерла недалеко от Артура и поняла, что нужно было его спросить, прежде, чем распоряжаться его имуществом так как мне вздумается.
— Прости, — произнесла я тихо и мужчина повернулся ко мне. Эмоции на его лице были трудно читаемы, но мне от чего-то стало страшно и стыдно за свой поступок. — Прости, я не…
Договорить я не успела, так как Артур в два быстрых шага преодолел между нами расстояние и, подхватив меня на руки, крепко прижал к себе. Он ничего не говорил, ничего не делал. Лишь прижимал меня к себе всё крепче, уткнувшись носом в изгиб шеи.
Без лишних слов обняла его за шею и поцеловала в висок.
Через несколько минут молчаливых объятий Артур аккуратно вернул меня на землю и вновь взглянул на фонтан.
— Ты точно не злишься? — спросила я на всякий случай, так как его лицо всё ещё не выражало никаких эмоций.
— Точно, — хрипло ответил он и повел меня за руку к машине. — Поехали.
— Куда мы едем? — спросила я, когда мы въехали в город.
— Ты там уже бывала, — неопределенно ответил Артур, держа свою ладонь на моём колене.
Чем дальше мы заезжали в город, тем больше я понимала, куда мы, всё-таки, едем. Этот маршрут я знала и помнила лучше всех остальных. Сложно забыть дорогу в родную квартиру, даже если ты в ней давно не появлялась.
Внедорожник остановился у подъезда знакомой пятиэтажки. Сердце забилось раненной птицей в груди, готовое вырваться наружу от нахлынувших воспоминаний. Каждая ступенька на нужный этаж всё больше уносила меня в те беззаботные времена, когда были живы родители.
Артур молча следовал за мной. Он не пытался меня успокоить или поторопить. Он даже не касался меня, чтобы не мешать мне утопать в собственной скорби и воспоминаниях о лучших временах. Когда не нужно было зарабатывать себе на жизнь, считая каждую копейку, забирать пьяного брата среди ночи из сомнительных компаний, видеть кровь и смерть…
Остановилась у двери родной квартиры, надеясь на то, что там внутри хоть что-то осталось прежним.
Артур вложил мне в раскрытую ладонь связку ключей и отошёл в сторону, ожидая моего решения.
Вдохнув полной грудью, решилась и повернула ключ в замочной скважине. Потянула на себя дверь и вошла в квартиру, замерев у порога.
Ничего не изменилось. Всё осталось точно таким, как тогда, когда я выходила из этой квартиры последний раз. Только запах стал иным — нежилым, затхлым, мертвым…
На едва гнущихся ногах прошла в направление родительской спальни. Давно завявшие цветы стояли на подоконнике в цветных горшках, которые мы с Димой расскрасили ещё совсем маленькие маме в подарок на восьмое марта.